Люди из стали. Маша Брускина

Ее пытали немцы, но она не сдала партизан. Мария Брускина.

Когда немецкая армия вошла в Минск и оккупировала город, далеко не всё гражданское население по той или иной причине успело его покинуть. У людей были разные цели и мотивации оставаться в городе. Многие попросту это сделать не успели.

Кто то, по итогу, подстроился под ситуацию и стал лебезить и пресмыкаться перед нацистами, были и те, кто залег на дно. Однако подавляющее большинство людей примкнуло к партизанскому движению и стало, так или иначе, каждый по мере возможностей, помогать народному фронту.

Одной из таких партизанок стала Мария Брускина, совсем еще молодая 17-летняя девушка, по сути, только начинающая свой жизненный путь в этом мире.

Будучи еврейкой и понимая, что в нынешних реалиях только из-за этого её могут попросту убить, Мария была вынуждена осветлять перекисью волосы, что бы таким образом замаскировать свою этническую принадлежность.

В городе нацисты построили концлагерь «Дрозды», в котором содержались тысячи военнопленных и гражданских. Маша тайком носила узникам концлагеря еду и воду, передавала теплую одежду, а затем, когда появился лагерный госпиталь, пошла работать в него санитаркой и медсестрой.

Девушке даже удалось достать и передать в госпиталь фотоаппарат (за что уже полагалась смертная казнь). Это устройство использовали для изготовления поддельных документов. Некоторые пленные, переодевшись в гражданскую одежду, с помощью подпольщиков и документов совершали побег из лагеря.

Отважная Мария, рискуя быть раскрытой и не жалея сил, спасла от смерти сотни человеческих жизней. Однако работа в подполье - это всегда ежеминутная опасность и осознание того, что твоя судьба зависит от других людей. И вскоре произошло событие, которое стало для Брускиной роковым.

Очередных военнопленных, которых удалось тайно вывести из госпиталя, было решено несколькими группами переправить через линию фронта. В одной из таких групп шёл бывший военнопленный Борис Рудзянко. Своевольно отделившись от группы, он вернулся в Минск, где был задержан немцами и на допросе выдал подполье, в рядах которых числилась Мария Брускина.

Позднее выяснится, что Рудзянко был завербован германской разведкой. За измену Родине он будет приговорен к смерти после окончания войны.

14 октября 1941 года из-за доноса предателя Мария Брускина была арестована немцами. 12 дней девушку пытали, подвергая истязаниям и допросам. Особенно старались в этом деле литовские полицаи, которые, стремясь угодить немцам (и получая от этого удовольствие), выполняли всю грязную работу.

Главной целью нацистов была попытка выведать информацию о близких девушки, а так же выбить из нее показания (и рассекретить) на других участников минского подполья. Данные, которые Мария могла рассказать немцам под пытками, могли повлиять на многие партизанские судьбы.

Трудно даже представить, что вытерпела девушка, которой не было и 18 лет, за эти долгие и мучительные 12 дней. Однако никакой важной информации из ее уст полицаи получить так и не смогли. Тогда 26 октября нацисты решили девушку и еще нескольких пойманных партизан показательно казнить.

На место проведения казни был согнан народ. На Марию нацепили щит с надписью на двух языках. По-русски эта надпись гласила: «Мы партизаны, стрелявшие по германским войскам». Педантичный нацистский фотограф (по одной из версий, литовец) старался запечатлеть самые "важные" моменты мероприятия.

По одной из версий, он хотел сфотографировать девушку за мгновение до того, как на шее у нее окажется петля. Однако Мария гордо отвернулась. Она не дала извергу сделать фото, которое потом, можно было бы использовать как демонстрацию беспомощности и обреченности партизанского движения.

Так покинула этот мир храбрая и стойкая Мария Брускина. Она не сдала товарищей, не стала пресмыкаться перед немцами и для многих стала примером. Казнь, которая должна была запугать людей - лишь больше разожгла в них огонь сопротивления.

Наверняка, в подобные мгновения, видя непоколебимость и несгибаемость таких, как Мария Брускина, к многим немцам начинало приходить понимание того, что эту страну им не одолеть.