Крымск. Десять дней после трагедии (39 фото)

Автор: Муляка - слово исключительно Крымское. Уже в ста километрах его не знают. Обозначает оно поднятый с русла реки ил вперемежку с гниющей органикой, который вода принесла в город. По консистенции и по цвету муляка похожа на густой цементный раствор. И когда высыхает, становится примерно такой же твердости.
Запах - из-за гниющей органики, у неё специфический. Пожалуй, ближе всего будет описание "воняет гниющей помойкой", хотя оно и не совсем точное. Запах довольно сильный, неприятный, но вполне терпимый. До трупного запаха, которым пропитана половина Нижней Баканки, ему конечно, далеко.
Мулякой завалена сейчас половина города. После того, как пожарные с МЧС откачали воду из дворов, муляка стала основной проблемой. Она везде. Дворы, огороды, комнаты, подвалы, кухни, туалеты… Основная беда, конечно же, колодцы. Пить из них теперь нельзя, и когда будет можно, я не знаю. С просьбой почистить колодец к нам обращались в каждом дворе, где он есть, но почистить их подручными средствами невозможно - несмотря на то, что в машине, на которой я приехал, среди прочей гуманитарки и медикаментов была целая коробка обеззараживающих таблеток - в открытом источнике они бесполезны. Обеззаразить все колодцы в городе под силу только государству, но оно занято расчисткой завалов и с колодцами не спешит. Не так показательно, видимо. Поэтому проблема питьевой воды в районе стоит довольно остро - в городе не так сильно, конечно, а вот в селах, в частных домах без водопровода, это сейчас одна из основных задач.


Жара, пришедшая в город вслед за водой, установилась плотно. Засохшая муляка клубами пыли поднимается в воздух из-под колес техники. Временами к помоечной вони примешивается запах разлагающихся животных. Дышать в городе тяжело. Гаишники все поголовно в масках.
Кстати, Крымск, пожалуй, единственный город за всю новейшую историю нашей страны, где гаишники действительно исполняют свои обязанности и регулируют движение на перекрестках, а не рубят бабло с проезжающих. Когда ГИБДД работает, это чувствуется сразу. В забитом техникой городе пробок совсем не так много, как можно было бы ожидать. Называть их "ментами" в этот раз язык не поворачивается. А на жаре да еще в форме им, пожалуй, даже тяжелее, чем другим.
Сам город пострадал не так сильно, как можно было бы ожидать - не Цхинвал, и уж тем более не Грозный, но треть, если не половина Крымска в той или иной степени разрушена. Собственно, смыт весь нижний город. Нетронутым осталось только то, что было на склонах. Про семиметровую волну не скажу, но в самых низинных частях, непосредственно около русла Адагума, вода достигала примерно четырех, четырех с половиной, может быть пяти метров. Это то, что я видел своими глазами.
Самое сильное впечатление на меня произвели параллельные Красноармейская и Краснофлотская улицы. Там смыло все. Кирпичные дома устояли, хотя более или менее сильные разрушения в каждом дворе, а вот самманные снесло практически полностью. То здесь, то там либо зияет проплешина рухнувшего дома, либо стоят три стены с проломом вместо четвертой. Перевернутые машины, принесенные водой завалы, поваленные заборы, застрявшая выше человеческого роста на деревьях мебель… Люди неразговорчивы. У всех в глазах какая-то покинутая отрешенность. Ощущение бомбардировки здесь присутствует уже в полной мере. Я там был на десятый день после наводнения и к этому времени туда, по-моему, никакая помощь еще не прибыла.
Больше всего запомнился мужик, которому мы привезли гуманитарку по его запросу - постельное белье, футболка, еще что-то по мелочи. Одноэтажный саманный дом с выбитыми окнами и треснувшим покосившимся фасадом. Двор, заставленный вещами, которые они еще надеются вернуть к применению. Жена Наталья, выгребающая жижу со двора. Запеченый в корке засохшей муляки старый "опель". Открытый в последней надежде для просушки капот. Какая просушка - там десять сантиметров схватившегося ила… Хозяин - здоровенный высокий мужик лет сорока, в полном расцвете сил, с загипсованным запястьем правой руки, пытается управиться с тачкой. Подошел, уточнил адрес. Да, - говорят - это мы. Отдал пакет. Хозяин достал футболку, обрадовался ей как самой драгоценной вещи - десять дней работать под солнцем с голым торсом практически невозможно. Потом подошел, и негромко так, глядя в сторону: "Ребят, а у вас банки тушенки не найдется?" Отдал ему всю жратву, которая была.
Такие вещи задевают сильнее всего. Когда привозишь помощь одиноким бабушкам, это цепляет не так сильно. Бабушка она и есть бабушка, она по определению беспомощна. И в нашей стране это кажется уже почти естественным, как бы кощунственно не звучало. А когда здоровый большой сильный мужик просит футболку и банку тушенки для семьи… Силу трагедии и беззащитность российского человека перед бедой ощущаешь в полной мере.
Был дом - и нет дома. Была жизнь - и нет жизни. Даже футболки не осталось.
Спросил, нужна ли ему помощь, ответил, что нужна, конечно, но дом в аварийном состоянии, рухнет в любой момент, поэтому они внутрь опасаются пускать людей, работают сами.
И - муляка, муляка, муляка….
Жители разгребают завалы и чистят муляку своими силами. Изредка тачками, в основном - лопатами и ведрами. Вручную. При помощи одних волонтеров. Тонны муляки. Работа тут проделана адова.

Медик волонтер Даша оказывает необходимую помощь одинокой жительнице Крымска

Волонтер Вика (могу ошибиться с именем) тем временем отмывает бабушкин дом от муляки

Фронт работ. Бывшая кухня. Сначала мужики волонтеры выгребли здесь все лопатами, теперь девчонки отмывают оставшуюся муляку вручную. Вообще, всех, кто откликнулся и приехал помогать людям, надо награждать знаком "За Крымск". Восемнадцатилетние девчонки пашут просто самоотверженно. Это то, что называется "трудовой подвиг". Но, поскольку наше государство плевать хотело на их самоотверженность и подвижничество, и вместо благодарности внесло законопроект "О волонтерах", выражаю девчонкам благодарность сам. Основную работу, а в первые дни вообще практически всю работу, проделали волонтеры. А гуманитарку в город организовали вообще только они.

Выглядит город сейчас примерно так. Крымск, улица Молодежная

Еще одна одинокая бабуля. Соседи подошли и попросили дать ей еды - сама она стеснялась. За десять дней государство к ней так и не добралось. Отдали, все что было с собой в эту ходку, потом привезли еще.

В этих кучах мусора тут и там попадается дохлая птица. Это десятый день, жара - напомню - плюс тридцать пять. Трупы никто не убирает. Местная жительница, по нашему совету заливает разложившуюся курицу хлоркой. Записали адрес, передали в штаб, чтобы пришла машина и увезла разлагающуюся падаль

От кучи напротив трупный запах исходит сильнее. Но там уже не добраться - работящие таджики в майках МЧС завалили трупаки горой мусора, который они расчищают из завалов. Застваь дурака Богу молиться... Сколько все это будет теперь вонять и разлагаться, неизвестно - разобрать эти горы можно теперь только техникой, но до самого моего отъезда эта работа начата так и не была: ни Ткачев, ни Путин инспектировать эту улицу, видимо, не собирались. Кстати, в ночь перед прилетом Путина по волонтерскому лагерю толпами ходили МЧСники и всем желающим раздавали такие футболки с надписью на спине "МЧС России". А поскольку футболки хватает на один день работы, брали их охотно. Так что в таких майках там теперь работают все. Едешь по городу - и везде одно сплошное МЧС. Конкретно данные "мчсники" по-русски понимают одно слово через два. Из секретного таджикского подразделения, наверное. О том, что в Краснодаре на строительные фирмы, где задействованы гастарбайтеры, приходят из ФМС и говорят: "либо давай таджиков в Крымск, либо начинаем проверку" мне рассказывали сами краснодарцы.

Посреди этих трупных куч бегают и играют дети. Пыль с продуктами гниения поднимается в воздух и оседает на сосках, которые они тянут в рот, и в детских легких. Воняющая куча, как можно видить, прямо за спиной ребенка

Улица Советская

Какие-то работы уже ведутся.

Первое и главное, что просят во всех домах - матрасы, подушки, одеяла и постельное белье. Этого реально не хватало.

Двор

Кухня

Сейчас, спустя две недели, солдат в городе полно - в каждом дворе по десятку, Крымск заполнен ими, дело они взяли в свои руки и пашут каждый за десятерых. Но по-настоящему армия и МЧС вошли в город только спустя две недели. Я так понимаю, что две недели - это и есть средняя скорость реагирования наших служб в чрезвычайных ситуациях, которые по определению считаются "службами немедленного реагирования". То есть, как я и говорил, государство у нас отсутствует. Как ты будешь выживать в городе без воды с заваленными мулякой колодцами, с валяющимися на улицах трупами животных при плюс тридцати пяти в рухнувшем доме в течение двух недель - это твои проблемы.

Даше опять нашлась работа - измерить давление, сахар, составить список необходимых лекарств, ну и немного потрудится психологом

Гуманитаркой завален весь город. Люди откликнулись со всех концов России. Но проблема в том, что они весьма слабо представляют, что в таких ситуациях нужно в первую очередь. И в основном присылают одежду. Зачастую старую, ношеную. Ношеную обувь, ношеные бюстгальтеры - это я сам разгружал - резиновые сапоги на зимнем меху. Один раз даже попалась колотушка для отбивания мяса советских времен. В общем, на тебе боже, что мне не гоже. Безусловно, спасибо, но носить чужие старые лифчики вряд ли кто захочет даже после наводнения. А один парень вообще клялся, что какой-то секс-шоп прислал несколько коробок резиновых женщин - он разгружал их лично. Теперь это все барахло также надо будет вывозить на помойку

Полевая кухня

Лагерь "нашистов". Кстати, в городе было установлено политическое перемирие. Националисты, оппозиционеры, "нашисты" леваки и демократы работали плечом к плечу. Трудились наравне.

А вот здесь немного похоже на Грозный

Здесь же, на Советской, напротив этой девятиэтажки, стоит совершенно целое кафе в немецком стиле. Помню, я сначала еще удивился - вот, думаю, хозяин сейчас в церкви поклоны бьет: вся улица вдребезги, а его вода стороной обошла. А потом, когда приехал на это место второй раз, понял - не в поклонах дело. За последние десять лет город затапливало четыре - четыре! - раза. Первый в 2002, вода тогда поднялась не так сильно, но тогда погибшие тоже были, несколько десятков. Потом два раза послабее. И вот теперь совсем сильно. И все эти десять лет ни люди, ни власти не предпринимали никаких шагов, чтобы обезопасить себя. Атомизированное общество жило каждый своим мирком, и в итоге произошло то, что и должно было произойти. Это обязательно должно было случиться. И случилось. Просто до этого проносило, а в этот раз не пронесло. И эта трагедия обязательно повторится вновь. Дома-то отстроят, миллионы выделят, и даже сирену починят - её уже чинят - но вот системно проблема решаться не будет. Потому что там, где нет гражданского общества, четвертое, пятое, десятое попадание на одни и те же грабли обеспечено. Все ждут, что их проблемы за них начнет решать кто-то другой. А кто-то другой думает, что главное успеть отпилить побольше.

А этот мужик, хозяин кафе, ждать не стал. И у него на танкоопасном направлении оказался прочищенный содержащийся в порядке забетонированный водоотвод и двухметровый забор, отсекающий поток воды - приходит она всегда с одной стороны. И его дом отделался минимальными потерями. В отличие от всего остального города. И сейчас в его кафешке расположен один из штабов, пункт раздачи горячего питания, пункт подзарядки телефонов, работают представители администрации, юристы и психологи. Сфотографировать уцелевшую кафешку у меня не получилось, к сожалению.

Пока развозили гуманитарку, прямо перед нами сбили мужика на скутере. Дашке опять работа подвалила. Ничего серьезного - ссадины да порезы. Мужик, конечно же, без шлема. Но обошлось без сотрясения, хотя головой он приложился изрядно.

Город

Улица Лермонтова. Многоэтажные дома. Второй по ахтунговости очаг в городе. На момент фотографирования прошло, еще раз напоминаю, десять дней. Конь в этом районе еще не валялся.

Фотография из местной газеты

Ну и как всегда - кому война, кому мать родна.

Вообще, ощущения общей беды у меня от города не осталось. Затопленный нижний Крымск - вроде как сам по себе, уцелевший верхний - сам по себе. Местные, конечно, помогали развозить гуманитарку, но число приезжавших в лагерь машин исчислялось десятками. Поймать попутку из Нижнебаканской обратно в лагерь - проблема. Причем, люди видят же, что голосуют волонтеры, и все равно проезжают мимо. Один остановился, после чего на просьбу подбросить, сказал, что по городу он возит за семьдесят рублей. Не знаю, может, это мне так не везло, но ощущение того, что тащиться за полторы тыщи верст, собирать падаль на жаре, развозить гуманитарку и разгребать муляку нужно было только мне и еще паре сотен волонтеров, а совсем не жителям Крымска - это ощущение у меня сложилось устойчивое. В местном такси на просьбу отвезти шесть человек в Краснодар к борту МЧС ответили - пожалуйста, тысяча девятьсот рублей машина.
К сожалению, у нас отсутствует не только государство. У нас отсутствует и общество. И первое - закономерный итог второго.
Хотя, конечно, и по десять человек люди у себя давали принимали, и таксист Макс бросил работу и возил волонтеров и гуманитарку с утра до вечера и многие многие другие равнодушными не остались. Но вот чувства общего единения я в городе не ощутил. В принципе, соотношение мерзавцев, равнодушных и открытых сердцем людей не изменилось. Просто оно высветилось ярче.
И снова, и опять и в сто двадцать пятый раз - если вы не хотите решать свою судьбу сами, за вас её обязательно решат другие. И это решение - также обязательно - будет не в вашу пользу. И вместо водоотводных каналов, спрямления и чистки русла и работающей системы оповещения вы получите трехэтажные дворцы чиновников. И сто семьтесят трупов в смытом небольшим, в общем-то, и повторяющимся из раза к разу наводнением, городе. Это - закономерный итог политики "моя хата с краю". И никакого другого итога быть не могло.
Теперь касательно причин катастрофы и числа погибших. Как я уже сказал, никаких тысяч трупов в городе нет. Пять тысяч погибших в пятидесятитысячном районе - это десять процентов. Скрыть такое количество в данной ситуации, когда люди на взводе - просто невозможно. Просто представтье, сколько человек было бы в этом задействовано - те кто убирал, те кто грузил, те, кто развозил, те кто разгружал в моргах, работники моргов, санитары, главврачи больниц, работники администраций, милиция и так далее. И уж тем более были бы толпы родственников, ищущие своих близких.
Представить, что ни один из этой массы людей не проговорился, невозможно. Свидетельства обязательно появились бы. Фотографии обязательно уже были бы выложены.
Ощущение масштабности трагедии - чувство физическое. Оно витает над городом. В таких ситуациях искать свидетельства не надо - люди тебе их сами предоставят и покажут. Люди обязательно начинают рассказывать - вот в том доме погибли, в том доме погибли, там семья погибла. В Крымске же я таких разговоров не слышал.
Это первое. Второе. Кастаельно довода "всех унесло в море/водохранилище/засыпало илом в русле реки. Вода пришла ночью и подавляющее большинство людей погибло в своих домах. Чтобы тысячи человек оказались засыпаны илом в русле реки, надо предположить, что тысячи человек, не имеющие родственников, одномоментно посреди ночи пошли купаться в загаженную речку-переплюйку, в которой вообще никто не купается - она грязная. Допустить такое предположение, согласитесь, было бы абсурдно.
Вала, кстати, никакого не было. Вода прибывала очень быстро, но все же не стеной. И совсем не бесшумно - рев был слышен, да и собаки лаяли по всему городу.
Безусловно, я полагаю, что какие-то погибшие, вероятно, найдены еще будут. Так, говорили, что нашли двоих детей, еще говорили, что нашли 12 утонувших - и хотя доказательств этим сведениям у меня нет, я готов их допустить. Но количество вновь обнаруженных погибших, если они еще будут, должно колебаться примерно в этом диапазоне - единицы, максимум десятки.
Третье. Мой коллега из ростовской газеты Тимур Сазонов прислал мне такую СМСку: "Аркадий, не верьте слухам. Никаких полутора тысяч погибших здесь нет. Облазил морг, кладбище, морг в соседнем городе, все складывается в оф. цифры. Тела почти никто не видел" И я полностью разделяю его мнение.
Четвертое. Сто семьдесят погибших - это ОЧЕНЬ МНОГО. Очень много.
Вкратце, основные причины трагедии: проливные дожди, плюс ко всему нечищенное русло реки (оно вообще не чистится, там уже полувековые деревья проросли), что выше по течению создало пробку, вода накопилась, прорвала пробку и хлынула - не волной, но достаточно сильным потоком - на равнину. Выходя из практически прямого в ущелье русла, она попала в очень сильно скривленное и также нечищенное русло в самом городе, что застопорило водоооток. Плюс воду стали задерживать дома, которые жители строили самовольно в затапливаемой зоне еще с семидесятых годов прошлого века. Все в купе и привело к такому результату. Иван также приходит к выводу, что при той пропускной способности русла, которое выше по течению имеют Адагум и впадающая в него Баканка, наводнение на равнине могло быть как минимум в два раза сильнее, и я также разделяю и эту точку зрения.Никакого слива не было и быть не могло. Водохранилище вообще смягчило удар, взяв на себя часть воды с гор.
Что, безусловно, не отменяет отсутствие оповещения, отсутствие помощи в первые часы и даже дни, безалаберность и наплевательское отношение к людям, спасание своих чиновьих задниц в первую очередь и так далее, и так далее, и так далее.
Но для этого, как и говорилось, у нас должно быть государство, а для этого, в свою очередь - общество. Которое будет отчетливо понимать, что только оно, объединившись, способно влиять на власть и заставлять её решать наши проблемы. А такого общества пока еще нет ни в Крымске, ни вообще в России.