Необычные превращения обычного гетмана Петра Дорошенко

В середине XVII века Украина продолжала оставаться перманентным горячим регионом на политической карте того времени. И было слишком много факторов, которые поддерживали ее непрерывное кипение. На этих землях в тугой узел противоречий затянулись отношения между польской шляхтой и местным населением, с бескомпромиссной остротой возвышался религиозный вопрос, изощренный произвол приводил к восстаниям, а восстания – к еще большим репрессиям и произволу властей предержащих. Начатая Богданом Хмельницким против Речи Посполитой борьба очень скоро перешагнула грань очередного казацкого бунта и быстро эволюционировала до полномасштабной войны. Вскоре после того, как Москва после длительных раздумий и тщательного взвешивания всех многочисленных за и против решила принять гетмана и Запорожскую Сечь под свое подданство, земли Малороссии стали театром военных действий между войсками Русского государства и Речи Посполитой. Однако, несмотря на последовавшее за долгой войной Андрусовское перемирие, закрепившее Левобережье за Россией, на землях Украины продолжала литься кровь. Ее охватила война не менее жестокая, чем с поляками, – междоусобная. Украинский котел кипел долго и громко, переливаясь через край. Одним из тех, кто, пытаясь сварить в этом котле похлебку по собственному рецепту, безжалостно наломал дров, чтобы подбросить их в огонь, был гетман Петр Дорофеевич Дорошенко. Именно его усилиями котел едва не взорвался, раскалившись докрасна вследствие его политических принципов и решений.

Большие проблемы Малой Руси

Петр Дорошенко был выходцем из небедных слоев казачества, он родился в 1627 г. в семье полковника, ставшего позже наказным гетманом (временно исполняющим обязанности), Дорофея Дорошенко. Дед Петра, Михаил Дорошенко, тоже был гетманом. Путь к вершинам украинской власти начинался, как и у многих, через службу в реестровом казачестве Речи Посполитой. С началом восстания Богдана Хмельницкого Дорошенко в рядах его сторонников воюет против польской короны. Отчаявшись добиться приемлемого результата в одиночку, Хмельницкий перешел в подданство Алексея Михайловича, однако зыбкая политическая ситуация на Украине становилась все сложней и запутанней. Первые сигналы о том, что гетман ведет политические игры, далеко выходящие за рамки его полномочий, стали поступать в Москву уже в 1656 году: стало известно, что Хмельницкий зондирует почву на предмет комплекса соглашений с представителями шведского короля. На тот момент Москва, стремившаяся к заключению временного перемирия с поляками в преддверии войны с Карлом Х, лишь поставила этот досадный инцидент гетману на вид.
В 1657 г. вместо умершего Хмельницкого на должность гетмана избирается без согласования с Москвой Иван Выговский, сторонник гораздо менее радикальной политики в отношении Речи Посполитой. Это и не было случайностью – пан Выговский получил хорошее польское образование и был женат на польке. Вдобавок во время сражения под Желтыми Водами его угораздило попасть в плен к полякам, которые вели с ним разъяснительные беседы. Получив гетманскую булаву, Выговский небезуспешно продолжал изображать лояльность по отношению к Москве, а сам потихоньку наводил дипломатические мосты с недавними противниками. Впрочем, на тот период и в следующие пару десятилетий понятия «союзник» и «противник» менялись быстро и совершенно беспринципно, а выбор определялся лишь сиюминутной политической выгодой. Выговский видел себя во главе компактного образования под помпезным названием Великое княжество Русское в составе Речи Посполитой. Бывшему генеральному писарю, а именно такой пост занимал Выговский до избрания его гетманом, и поддерживающей его старшине хотелось жить привольной жизнью польских шляхтичей, имея над собой почти условную королевскую власть, которую при случае можно попросту игнорировать. Поддержал Выговского и Петр Дорошенко, который к тому времени уже дослужился до прилуцкого полковника.
Новый 1658 год пан Выговский начал с репрессий против своих многочисленных недоброжелателей, поскольку его избрание продолжало вызывать множество вопросов у рядового казачества. Недовольство гетманом вскоре вылилось в вооруженное восстание под руководством полтавского полковника Мартына Пушкаря и кошевого атамана Запорожской Сечи Якова Барабаша, которые не без основания подозревали Выговского в сговоре с поляками. Полковник Дорошенко, уже выбившийся в люди, принимал активное участие в борьбе против своих же недавних соратников. А гетман, не рассчитывая полностью на свои силы, призвал из Крыма татар.
В феврале Пушкарь отправил сообщение в Москву о том, что новый гетман и его окружение ведут интенсивные переговоры с поляками, однако столь тревожному сигналу в столице должного внимания не уделили. Что поделать, с Украины писали много и охотно, извлекая из глубин памяти хорошо припрятанные старые обиды. Однако в этот раз бдительность не была бы лишней. Все попытки представителей царя примирить противоборствующие стороны оказали бесполезными, и в середине мая в сражении около Полтавы сторонники Пушкаря потерпели поражение, сам он был убит, а Яков Барабаш с отрядом своих людей в июне прибыл в расположение Белгородского воеводы Григория Ромодановского.
Что поразительно, царь по-прежнему считал Выговского своим верным союзником, а тех, кто выступил против него, – мятежниками. Воевода получил приказ арестовывать всех, кто пришел искать его защиты от Выговского. Преисполненный же «праведного гнева» гетман требовал немедленной выдачи «подлых бунтовщиков». К чести Ромодановского, он не спешил выполнять прихоти разъяренного Выговского, и Барабаш остался на свободе. Однако вскоре из Москвы поступило предписание отвести кошевого атамана в Киев для предания его суду. Не желая судебного процесса, на котором могут преждевременно всплыть некоторые весьма красноречивые подробности, гетман приказал своим людям напасть на конвой, сопровождавший Барабаша. Атамана отбили, привезли в Чигирин, подвергли пыткам и мучительной смерти. Пока русская сторона переводила дух от столь вопиющего случая окраинной самодеятельности, наступил момент истины.
В августе 1658 г. политические комбинации Выговского, наконец, оформились в Гадячский договор с Речью Посполитой, положение которой было более чем серьезно, – поэтому польские обещания сыпались на гетмана как из рога изобилия. В условиях продолжающейся русско-польской войны это был уже явно враждебный и исключающий какие-либо иные толкования шаг – это был удар в спину. На Украину было направлена армия князя Трубецкого – время увещеваний прошло. Воспитательный поход был омрачен тактической неудачей под Конотопом, однако этот успех мало чем помог пану Выговскому. Его чрезмерная польская ориентация отталкивает от него многих сторонников, а татары, почуяв неладное, покинули его первыми. В октябре 1659 г. неудачный интегратор был вынужден бежать к полякам, однако и там не успокоился. Стремясь показать свою исключительную лояльность и полезность, Выговский начинает интриговать, за что был на всякий случай предан суду и по приговору от греха подальше расстрелян.
Вместо удравшего Выговского осенью 1659 г. гетманом был избран Юрий Хмельницкий, главным достоинством которого была слава его отца. Война с Речью Посполитой продолжалась. На Украине в 1661–1663 гг. практически не было русских войск, и в таких благоприятных условиях не отличающийся особой твердостью восемнадцатилетний гетман, как и его предшественник, начал склоняться к союзу с поляками. Левобережное казачество не поддержало сомнительные инициативы Юрия и, сохраняя лояльность Москве, избрало из своих рядов альтернативного гетмана – Якима Сомко. Младший Хмельницкий, не чувствуя за собой силы, привлек крымского хана, который всегда охотно «помогал» почти всем взывающим к нему, особенно если татарам в качестве компенсации за труды предлагали добычу и пленных, которых можно выгодно продать на рабовладельческих рынках Кафы.
Весь 1661 г. прошел в междоусобной борьбе, пока в январе 1662 года Юрий Хмельницкий не был вытеснен с Левобережной Украины. Попытки взять реванш завершились сокрушительным поражением от войск воеводы Ромодановского под Каневом. Оказавшись в сложном положении и лишившись сторонников (политический капитал, состоявший из отцовских заслуг, был безнадежно растрачен), Юрий не нашел ничего лучшего, как отказаться от булавы и в начале 1663 г. постричься в монахи. Эстафету принял его зять Павел Тетеря. И поскольку теперь он являлся правобережным гетманом, а следовательно, «правильным» по отношению к полякам, на помощь Тетере выдвинулся сам польский король Ян Казимир с большой армией, и центр тяжести русско-польской войны на какой-то момент сместился на Украину.
Петр Дорошенко, прочно окопавшийся на Правобережье, занял при Тетере важную должность генерального есаула. В начале 1663 г. Тетеря и Дорошенко при поддержке польских войск вторглись на Левобережье и разорили множество городков и населенных пунктов, чье население было заподозрено в симпатиях к Москве. План Тетери и его подельников заключался в объединении обеих частей Украины под польским протекторатом с сохранением ряда льгот и привилегий для казачьей старшины. Военная кампания правобережного войска споткнулась о небольшой город Глухов, обороняемый русским гарнизоном и местными казаками. Глухов оказал отчаянное сопротивление неприятелю, и Тетеря с поляками были вынуждены ретироваться на правый берег. Не последнюю роль в отступлении пана Тетери сыграла почти полная нелояльность к нему левобережного населения. Попытав военного и политического счастья и, очевидно, осознав, что объединение обеих частей Украины для него является делом неподъемным, утомившийся гетман сдал дела и уехал в Польшу. Дальнейшая судьба его сложилась далеко не блистательно: во время правления короля Вишневецкого его подвергли притеснениям и в конце концов изгнали из страны, конфисковав имущество. Так и не отрекшийся от гетманской булавы, Тетеря попытался пристроиться при дворе турецкого султана Мехмеда IV, настойчиво убеждая того начать войну против Речи Посполитой. Возможно, странствующий гетман мечтал таким образом немного отомстить королю. Войну султан действительно начал, а Тетерю наградил и назначил пенсию. Однако неуемная энергия гетмана стала со всей очевидностью утомлять Его султанское величество и поэтому в январе 1670 г. Мехмед IV приказал того отравить.

Турецкий проект Петра Дорошенко

После бегства пана Тетери на Правобережье начался очередной междусобойчик, арбитром в котором выступил крымский хан Камиль-Мухамед-Гирей – единственный, кто обладал внушительной военной силой после перемещения польской армии в Белоруссию. В августе 1665 г. наступил звездный час Дорошенко: с полного одобрения татарских союзников его избрали гетманом Правобережной Украины. Уничтожив или выдав польской короне политических оппонентов, Дорошенко приступил к осуществлению своих замыслов. В отличие от своих предшественников – неудачников, искавших защиту и покровительство под все более слабевшим и ощипанным крылом Речи Посполитой, – новый правобережный гетман решил добиться союза и заступничества у иной, более могущественной, по его мнению, силы. И, разумеется, это была не Россия. Взор Дорошенко был обращен к Блистательной Порте.
Такой выбор был сознательным, вполне реалистичным и не лишенным определенной логики. Во-первых, было известно о вполне разумной веротерпимости турок, которые в отличие от буйного панства и католического духовенства не ставили жестких и принципиальных условий в религиозных вопросах. Во-вторых, и это было немаловажным фактором, Турция находилась относительно близко, чтобы в случае чего оказать своему вассалу военную и другую помощь, и в то же время достаточно далеко, чтобы можно было выторговать себе довольно обширную автономию без присматривающих за порядком наместников и гарнизонов. Таким образом, можно было жить в свое удовольствие, лишь имея над собой почти номинальную власть турецкого султана. Таков был некий эталон жизненного успеха для казацкой старшины: достичь набора вольностей, как у польских шляхтичей, только без ксендзов и епископов. В-третьих, наличие под боком Крымского ханства, являвшегося турецким вассалом, гарантировало не только весомую и быструю военную поддержку, но и содействие крымского хана в урегулировании каких-либо вопросов с султаном.
Планы Дорошенко были амбициозными: перед тем как заводить переговоры со Стамбулом о переходе в подданство Блистательной Порты, он хотел стать властителем всей Украины – как Правобережной, так и Левобережной. Игра была чрезвычайно рискованной, ведь соседство с турецким вассалом было неблагоприятно ни России, ни Речи Посполитой. Гетман грамотно сыграл на давнишних антикатолических настроениях местного населения, начав открыто призывать к изгнанию с Правобережья всех католиков. Весной 1666 г. в Стамбул была направлена специальная делегация, в задачи которой входило донести до султана, что Украина ищет в его лице защитника и покровителя. Зная всю энергию и потенциал местного руководства, меняющего покровителей, сюзеренов, союзников и соратников со скоростью жонглера в ярмарочном балагане, в Стамбуле к инициативам Дорошенко отнеслись благожелательно, но пока что сдержанно.
Тем временем Россия и Речь Посполитая, испытывая взаимную усталость от слишком затянувшейся войны, подписали в начале июня 1666 г. Андрусовский мир. К России отходило все Смоленское воеводство, ряд других территорий и вся Левобережная Украина. Польша оставляла за собой всю Ливонию, Полоцк и Витебск и Правобережную Украину по Днепру. Киев до апреля 1669 г. оставался под контролем русских, а потом передавался полякам. Чтобы избежать ненужных дипломатических нюансов, было решено, что русский царь и польский король подпишутся под договором короткими титулами. Андрусовский мир был неоднозначно встречен на Украине, где увидели в нем закрепление раздела одной территории на две части. На недовольстве соглашением между Речью Посполитой и Россией и решил сыграть свою партию Петр Дорошенко. Внешне все выглядело почти благородно: стремление объединить оба берега Днепра под властью одного гетмана – а дальше вступала в действие вторая часть плана, в котором на сцену выходит Его султанское величество.

Ва-банк

Все это время власть на Левобережье вовсе не находилась в вакууме. Там в 1663 г. под Нежином состоялись выборы левобережного гетмана. На место претендовали два кандидата: занимающий этот пост после стремительного бегства Юрия Хмельницкого Яким Сомко и его оппонент Иван Брюховецкий. Для убедительности в нелегком деле политических выборов оба соперника прибыли на раду с внушительными вооруженными отрядами. В качестве необходимого атрибута и решающего аргумента в предстоящих предвыборных дебатах обе стороны предусмотрительно запаслись артиллерией. После продолжительной процедуры выборов, прерываемой вооруженными боестолкновениями со стрельбой, гетманом Левобережья был избран Иван Брюховецкий, а его оппонент и несколько его соратников казнены. Присутствовавшему на этом мероприятии царскому послу Даниле Гагину пришлось лишь утвердить результаты выборов, оказавшихся чрезмерно демократическими.
Брюховецкий был честолюбив и, как многие честолюбцы, хотел большего, чем имел. Дорошенко, хорошо зная об амбициях своего левобережного коллеги, начал писать Брюховецкому письма с весьма выгодными предложениями. Он предлагал перейти на его сторону, отступиться от Москвы, а взамен быть гетманом без царской опеки под покровительством султана. Конечно, Дорошенко был достаточно хитер, чтобы не делиться властью ни с кем, тем более с Брюховецким. Ему просто необходимо было устранить своего конкурента, целенаправленно подстрекая того к восстанию. В январе 1668 г. пан Брюховецкий наконец-то решился. На Левобережной Украине началось восстание – русские гарнизоны вытеснялись из городов. Однако в самом разгаре предприятия пан Брюховецикй предсказуемо был обманут своим «партнером и единомышленником» Дорошенко, который пленил незадачливого коллегу по булаве и 1 июня 1668 г. казнил его. Теперь Петр Дорошенко, поглотив всех конкурентов, спокойно провозгласил себя гетманом обеих частей Украины.
В далеком Стамбуле с любопытством взирали на это интересное представление, становившееся по ходу действия еще более забавным в силу изменения международной обстановки. В 1664 г. Турция заключила мир с Австрией, а в 1669 г. – с Венецией. Руки у Мехмеда IV оказались развязаны для вмешательства в дела Восточной Европы. И тут пан Дорошенко со своими настойчивыми просьбами оказался весьма кстати. В 1669 г. султан принимает решение о включении Правобережной Украины в свою империю на правах вассала. Малороссийская окраина не знала покоя – Андрусовский мир не прекратил ни междоусобной борьбы, ни вооруженного соперничества казацких группировок с обеих сторон Днепра. Речь Посполитая, ослабленная длительной войной, не могла как следует контролировать Правобережье, а вмешиваться в дела Левобережья ей было запрещено согласно договору. Россия тоже предпочитала в местные дрязги глубоко не влезать, а на случай серьезного кризиса в Курске и Белгороде находились вооруженные контингенты под командованием воеводы Ромодановского. Сказки современной «украинской историографии» о том, что буквально с первых дней после Переяславской рады в каждом хуторе и селе квартировало по целому полку злобных бородатых стрельцов, с утра до вечера занимающихся удушением казацкой свободы, мягко говоря, сильно преувеличены. Именно из-за малочисленности русских войск на Украине выступление Брюховецкого и получило первоначальный успех.

Под сенью полумесяца

Турки не поскупились на гарантии – иметь свой плацдарм возле самых границ Речи Посполитой и России было очень выгодно. Правобережье получило широкую автономию и освобождение от податей. Себе пан Дорошенко выторговал пожизненное гетманство с правом передачи его по наследству. Гетманщина обязывалась выставлять вооруженный контингент по требованию султана. Взамен султан обещал вооруженную защиту и всяческое покровительство. На короткое время сбылась заманчивая мечта не одного поколения гетманов стать магнатом с огромными полномочиями по образцу великопольской шляхты, имея над собой ненавязчивую пока что опеку могущественного сюзерена.
Положение Дорошенко, несмотря на его громкие заявления и поддержку султана, было зыбким – далеко не всем на Правобережье нравилась столь тесная дружба с Блистательной Портой и ее преданным вассалом крымским ханом. Против гетмана начались выступления, и к королю Речи Посполитой Михаилу Вишневецкому понеслись потоки грамот с просьбой разобраться с впавшим в полный произвол и измену гетманом. Однако султан тоже послал в Польшу грамоту, где настоятельно не рекомендовал обижать и беспокоить владения Дорошенко, который вступил в число «невольников порога нашего», то есть стал «турецкоподданным». Поляки, сами не страдающие кротостью нрава, возмущенно ответили, что Правобережье, вообще-то, является давнишней территорией Речи Посполитой, а пан Дорошенко их, но уж никак не султана подданный. Однако тот, чье подданство вызывало к тому времени вопрос на засыпку, находился с шеститысячной армией в Чигирине и был абсолютно равнодушен к переживаниям короля Вишневецкого, оставаясь для него фигурой недосягаемой и неуязвимой.
Османская империя начала готовиться к войне против Польши. Видя военные приготовления турок, русское посольство в Стамбуле попыталось урегулировать назревающий конфликт мирным путем – Речь Посполитая находилась тогда далеко не в лучшей форме, и угроза ее поражения была более чем очевидной. Это было невыгодно России, и ее послы, толмач Василий Даудов и подьячий Никифор Ванюков, вручили султану соответствующую грамоту с предупреждением о том, что в случае войны Россия будет вынуждена помогать полякам. На Мехмеда IV это послание особого впечатления не произвело, и в ответ он пригрозил войной.
Весной 1672 г. огромная турецкая армия форсировала Дунай и двинулась на Речь Посполитую, посмевшую беспокоить мирно живущего в тихом Чигирине гетмана Дорошенко. Во главе войска находился сам султан. Вскоре к туркам присоединились крымские татары Эльхадж-Селим-Гирея и казаки Дорошенко. В августе месяце союзная армия подошла к хорошо укрепленному городу Каменец, на стены которого польский король возлагал большие надежды. У него не было ресурсов для того, чтобы быстро собрать приемлемую армию, и Вишневецкий надеялся, что Каменец задержит наступающих. Осада города продолжалась полтора месяца, после чего Каменец пал и подвергся полному разграблению. Православные и католические церкви были обращены в мечети, множество жителей было продано в рабство. Следующей целью Мехмеда IV стал Львов, который был взят 28 сентября 1672 г.
Положение Речи Посполитой стало отчаянным. Войск не было, денег не было. Попытки договориться с Москвой о совместных действиях против турок не увенчались успехом – царь не хотел воевать с турками и татарами. 5 октября в городке Бугач (Восточная Галиция) был подписан мирный договор: Речь Посполитая отдавала Мехмеду IV Каменец с прилегающими окрестностями и признавала Дорошенко подданным турецкого султана. Близилась зима, и оставаться на разоренной правобережной Украине туркам не было резона – Мехмед увел свои полчища зимовать за Дунай, татары ушли в Крым, а Дорошенко вернулся в свою местечковую столицу Чигирин.

Россия наносит ответный удар

После выхода Польши из войны в Москве пришли к окончательному решению о недопустимости каких-либо «протурецких» государственных формирований у себя под боком. В декабре 1672 г. на заседании боярской думы было принято решение о введении чрезвычайного военного налога. Большая армия под командованием Юрия Трубецкого вступила на Левобережье и вошла в Киев. До послов Речи Посполитой было доведено, что из-за подписания Бугачского договора, отдающего украинские земли в руки турецкого султана, Россия считает себя более не связанной условиями Андрусовского мира и будет добиваться воссоединения земель по обеим сторонам Днепра в свое подданство. Запорожскому кошевому атаману Ивану Сирко (Запорожская Сечь формально была под совместным надзором Польши и России, но фактически – только России) были отправлены деньги и оружие для действий против турок и татар. Аналогичные мероприятия были произведены и в отношении донских казаков, которые планировали действовать против крепости Азов.
Армии воеводы Григория Ромодановского и войскам левобережного гетмана Ивана Самойловича предписывалось встать лагерем возле Днепра и попробовать уговорить пана Дорошенко осознать всю остроту своего положения. Прежде чем применить силовые методы, царь все-таки хотел решить вопрос о воссоединении украинских земель бескровным, мирным путем. Однако «турецкоподданный» проявил истинное шляхетское упрямство, юлил, хитрил и возмущался. Он требовал вывести русские войска из Киева и назначить его пожизненным гетманом обеих частей Украины при гарантиях Москвы. На такие наглые условия царь соглашаться не собирался. Лишь в ноябре 1673 г., когда переговоры со строптивым хозяином Чигирина зашли в глухой тупик, Ромодановский получил приказ форсировать Днепр и вступить на территорию Правобережья. Операция началась в январе 1674 г. Русские и казаки взяли под контроль ряд городов, и вскоре дорога на Чигирин была открыта.
Популярность Дорошенко падала – на мартовской раде в Переяславе Иван Самойлович был избран гетманом всей Украины, причем на этом мероприятии присутствовали представители и правобережного казачества. «Турецкоподданный» гетман мог теперь полагаться только лишь на своих людей в Чигирине и крымских татар. Дорошенко срочно отправил посольство к султану просить о помощи, снабдив его дорогим подарком – невольниками из числа левобережных казаков. Оно было успешно перехвачено запорожцами. Во главе посольства стоял Иван Мазепа, извлекший из этой истории неправильный урок.
29 июля 1674 г. Ромодановский и Самойлович осадили хорошо укрепленный Чигирин. Город имел две линии укреплений: Верхний и Нижний город. Тут у Дорошенко было около четырех тысяч бойцов и почти сто орудий. Однако русская осадная артиллерия начала успешно разрушать гетманские укрепления, и положение Дорошенко стало угрожающим. Гетман уже подумывал о капитуляции, однако в начале августа ему донесли, что 40-тысячная турецкая армия перешла Днестр и движется на Украину. Продолжать осаду было опасно, и 10 августа Ромодановский отошел от Чигирина к Черкассам, а потом переправился на левый берег.
Узнав об уходе русской армии за Днепр, тысячи жителей правобережья тоже начали перебираться на территорию, контролируемую Россией. Никто уже не питал иллюзий по поводу всех прелестей турецкого протектората. Еще в 1672 г. во время польского похода турки называли своих новых вассалов «свиньями», а в Стамбуле велись серьезные обсуждения планов депортации местного населения Правобережья, чтобы заменить их татарами. Выехав навстречу турецкой армии, Дорошенко был принят султаном, стоявшим лагерем у Ладыжина, и получил за усердие подарки, включая коня с дорогой сбруей. Мехмед IV повелел своему вассалу отправить в Турцию 500 мальчиков и девочек для гаремов и будущего пополнения янычарского корпуса. Турецкая армия, разграбив Умань и Ладыжин, ушла за Днестр, а вскоре, обеспокоенные действиями донских казаков и калмыков, ввернулись в Крым и татары.

«Мается, мается – то грешит, то кается»

1675 год был ознаменован полным увязанием Османской империи в военных делах в Польше, с которой возобновились боевые действия. В лице Яна Собеского турки встретили весьма достойного противника. Стамбулу не было дел до своих мелких царьков и князьков, и для Дорошенко наступили нелегкие времена. Его режим растерял остатки популярности, и власть почти не распространялась дальше Чигирина. Дорошенко решил покаяться Алексею Михайловичу, и 10 октября 1675 г. перед прибывшим в Чигирин кошевым атаманом Иваном Сирко и донским атаманом Фролом Минаевым он «навечно» присягнул русскому царю. В январе 1676 г. знаки гетманской власти – бунчук и санджаки (штандарты), врученные ему султаном, – были отосланы в Москву. Булаву пан Дорошенко оставил пока что при себе. На Украине «вечность» в отношении всевозможных присяг и договоренностей зачастую заканчивалась слишком быстро. Пан Дорошенко вдруг заупрямился и отказался передавать власть Ивану Самойловичу. Для приведения в чувство очередного присягнувшего «навечно» потребовался еще один поход к Чигирину войск Ромодановского. Татар поблизости не было, за пана Дорошенко больше никто не хотел воевать, и 19 сентября теперь уже экс-гетман прибыл в русский лагерь, где и передал все заначенные знаки власти.

В марте 1677 г. Дорошенко был доставлен в Москву и был принят новым царем Федором. После длительного перечисления всех «заслуг» и «подвигов» бывшего турецкоподданного гетмана, перепуганному Дорошенко объявили о высочайшем прощении и «указали быть в Москве». В столице томящийся в гнетущей неволе беспощадных москалей Дорошенко купил домик по скромной цене 700 рублей – огромная по тем временам сумма. В 1679 г. бывшему гетману предложили поработать в Вятке воеводой с окладом 1000 рублей в год. За хорошее поведение Петру Дорофеевичу даровано тысячу дворов под Волоколамском вместо пенсии. Скончался 71-летний Дорошенко в своем поместье в 1698 году, когда гетманом всей Украины был его неудавшийся посол, перехваченный запорожцами, Иван Мазепа. Оный гетман тоже прославился необычными превращениями и вошел в историю, однако конец ее не был столь тихим и благополучным, как у бывшего гетмана, бывшего турецкого подданного, превратившегося в русского помещика Петра Дорофеевича Дорошенко.

Автор: Денис Бриг