Ополченка "Лада". (репост)

Она рассказала также о том, как тяжело и страшно ополченцы отступали из Славянска и Краматорска в Донецк, как под огнем ее охватывала материнская дрожь за жизнь дочери. Бог миловал всех их. Именно эти 2 города-героя, Славянск и Краматорск, несколько месяцев оттягивали на себя силы украинских карателей.

- Как начиналось вооруженное сопротивление в Краматорске?

С малых митингов на площади Ленина, которые собирались стихийно с момента Евромайдана. Правда, изначально мы просто требовали прекратить вакханалию, развязанную киевской хунтой, пресечь попытки госпереворота. Мы стояли за Беркут. Безоружных беркутян закидывали файерами, "молотовыми", избивали, отстреливали снайперы-наемники. А политики Запада визжали: "Янукович, не смей стрелять по "безоружным"!

Мы в Донбассе не хотели войны, призывали бесноватых майдановцев успокоиться и решать проблемы путем диалога с властями. При этом мы подчеркивали: не будите Донбасс, не играйте с призывами к его уничтожению. Но одурманенная национализмом, зомбированная ненавистью толпа нас не слышала... Ситуация усугубилась, когда был создан "Правый сектор" и организованы отряды нацгвардии. На основе сценария силового переворота они должны были тотально уничтожить в Донбассе всех нелояльных режиму.

С первой минуты возникновения Майдана я, разумеется, оказалась по другую сторону баррикад, а именно — в группе Поддержки "Беркута", девиз которой — "За нас! И за спецназ!". Ее создала киевская журналистка Ксюша Шкода.

Списки лиц, приговоренных Правым сектором к ликвидации как ярых противников революции, были обнародованы в Интернете 13 декабря 2013 г. Помнишь, в этом "расстрельном" списке, который открывался Ксюшей Шкодой, оказались и ты, и я. А еще харьковчанин Костя Долгов, арестованный киевской хунтой и чудом избежавший расправы, депутат Олег Царев, киевская журналистка Наташа Шостка, гражданский активист Армен Мартиросян. в общем целая двадцатка. Замыкал ее Виктор Медведчук. Вот тогда я четко поняла, что на правильном пути, и что для хунты мы боевой кулак, способный организовать сопротивление.

- А как попал в Сопротивление твой муж, ставший командиром краматорского ополчения?

Втайне от меня. Он попал в отряд Стрелкова благодаря своим боевым друзьям-афганцам. Я часто слышала его разговоры по телефону с неким Игорем из Крыма, но даже представить не могла тогда, какую значительную роль этот человек сыграет в судьбе Донбасса..

А тем временем митинги в Краматорске набирали обороты. На площадь выходило уже не сто-двести человек, а тысячи... Я на нескольких митингах призывала горожан вступать в ряды самообороны города.

Но вот пришла весна... и настал час "X". Никогда не забуду, как меня ошеломил съезд местных советов в Харькове! Открытое предательство тогдашнего харьковского губернатора Михаила Добкина и харьковского мэра Геннадия Кернеса — вызвало в душе ураган эмоций... Эти олигархические людишки легко предали Януковича и, конечно, разбили нашу надежду на самоопределение.

- Когда ты познакомилась и с другими лидерами донбасского сопротивления?

В это время я переписывалась в Интернете с Пашей Губаревым, который сообщил, что возвращается в Донецк с твердым убеждением смести предателей Донбасса — Партию Регионов и власть предержащих — и объявить о создании Донецкой Народной Республики.
И вот настал день захвата здания Донецкой областной госадминистрации. Недоброжелатели шипели, что, мол, скоро все эти ДНР закончатся, стоит только "захотеть Ахметову". Потом пришла ночь предательства, когда протестующих, захвативших здание ОГА, вынудили покинуть его под тем предлогом, что оно, якобы, заминировано. Эта была ложь.

Народ все больше и больше понимал: если сдаться на милость врагам, то Донбасс утопят в крови. Мы стали действовать еще более активно, не просто призывая людей восстать за свою свободу и за свой край, а направляя в Донецк группы поддержки.

В один из мартовских дней здание ОГА снова перешло в руки Самообороны. Я стала замечать, что мой муж часто оказывался в непредвиденных командировках, часто ездил в Донецк. Я возмущалась, что он не занимается активно "нашим" делом, но он хитро щурил глаза и говорил, что пока еще не настало время. Я и не догадывалась, что все эти дни он был вместе со Стрелковым в Донецке. Потом стрелковцы захватили донецкое СБУ, за считанные минуты...

События шли лавиной. С арестом Губарева ситуация в Донецке была на грани развала всего нашего дела. Я звоню мужу, который "уехал на дачу", как было сказано, и возмущенно излагаю ситуацию... В ответ слышу, что я должна успокоиться и взять себя в руки. Но успокоиться трудно. Звоню ему снова, спрашиваю, где он и слышу: "Не переживай! Я в Донецке... время пришло".

- Что было дальше?

Утром следующего дня мне позвонила подруга из Славянска, которая жила напротив райотдела милиции, и сообщила мне, что его захватывают люди в камуфляже. Я обрадовалась, что мои земляки восстали в поддержку ДНР! Через пару минут нашла в Интернете видео захвата, и тут моя дочь узнала родного папулю! Тогда я поняла, что как был он разведчиком, так и остался, что он давным-давно "в теме". И такая гордость одолела. Я поняла, что раз он и ему подобные ребята занимаются нашим правым делом, то и ДНР, и Новороссии быть!

- А когда пришли добровольцы из России?

Когда ребята захватили райисполком, уже через неделю им на помощь пришли терские казаки во главе с Динго (светлая ему память), "Бабай" был в отряде "Волчьей Сотни". Ребята шли в Славянск, на помощь восставшим против киевской хунты братьям-славянам.

- А как дальше развивались события?

Т.В. Войдя в Славянск, краматорские афганцы и ветераны ВДВ организовали пикет возле горотдела милиции, дабы не нашлось случайных желающих захватить горотдел и оружие. Они считали, что с Киевом можно договариваться мирным путем. Меня не удивляет такая позиция, поскольку наше афганское движение в ту пору входило в партию " УДАР". Но к вечеру горотдел милиции в Краматорске захватили националистически настроенные "патриоты". Правда, продержали они его всего 3 дня. А тут как раз в Славянск подоспели казачьи силы, и было принято решение взять Краматорск под контроль ополчения и поставить во главе терских казаков. Вот так и появился в Краматорске "Бабай", "Терек", "Динго" и их ребята.

- Твой муж воевал в Славянске?

Да, он все время был в Славянске и всегда — на передовой: Карачун, Андреевка, Былбасовка, Голубовка, Соболевка, Рыбхоз и др. А во главе краматорского ополчения стояли терские казаки, в отряде которых было много местных жителей, добровольцев из россиян, и все они — простые люди от земли, от станка, шахтеры, учителя, которые шли в ополчение по зову совести, сердца, по зову земли. Люди встали на защиту своих братьев, их прав и свобод — права говорить на родном русском языке, жить по своим обычаям и нравственным нормам, исповедовать религию предков, растить детей на героических подвигах наших отцов и дедов, на идеалах антифашизма.

- А как приняли появление военных простые жители, не воевавшие в ополчении?

Восприняли на ура, ведь в ополчении оказалось много краматорчан. Люди приходили каждый день к исполкому, приносили еду, медикаменты. В городе был наведен абсолютный порядок. Были закрыты наркопритоны, самогонные точки, игровые залы и подпольные казино. С 22.00 до 6 утра в городе действовал сухой закон. Ополченцы организовали охрану государственных предприятий и объектов стратегического назначения. И это несмотря на то, что в тылу у них, на аэродроме, стояла целая армия из 1000 национальных гвардейцев. Краматорский аэродром расположен в 10 минутах от центра города.

"Укры" первыми открыли огонь — с самолетов стали расстреливать почти безоружные блокпосты. Было много раненых, несколько убитых. После этого случая в отряды самообороны пришло много людей.

- А что в это время делала твоя дочь?

Моя дочь находилась в исполкоме, в центре событий, наш дом в пяти минутах ходьбы от площади. Если мне удавалось изловить ее на баррикадах и привести домой, то ночью она все равно умудрялась убегать туда. Потом был расстрел Ясногоровского блокпоста — это на границе между Краматорском и Славянском. Там погибли ее друзья — ребята практически безоружные: один автомат с одним рожком на 5 человек. Правосеки ворвались на блокпост на " Хаммере" черного цвета. Поставили ребят на колени и расстреляли из крупнокалиберного пулемета... Там было кровавое месиво...З а полтора часа до трагедии моя Арина была на этом блокпосту — вместе с ребятами отвозила ужин самооборонцам.

Нельзя запретить никому встать на защиту своего дома, своей земли, своих родных и близких. Я горжусь своими близкими.

- Помнишь первую атаку "укров" на Славянск?

Совершенно случайно, за четверть часа до обстрела и первого боя на Черевковке, мы уехали с моста из-за сильного дождя. А попали мы туда, потому что повезли медикаменты для раненых ребят, которые находились в горотделе милиции. Если бы Арины с нами не было, мы там бы еще стояли.

- А чем ты и дочь занимаетесь в ополчении?

Не только вся моя семья , но и моя родня в ополчении. Мы с Ариной (ее позывной — "Доча"), моей двоюродной сестрой ("Мать солдата"), моим родным братом ("Антон") и племянником ("Гоцман"), а также нашим другом ("Бача") организовали свой небольшой тыловой отрядик "РОДНЯ". Решено было сразу: ежели мы не можем воевать с оружием, то будем помогать в тылу. Организовали сбор средств, гуманитарной помощи и медикаментов для конкретной диверсионно-разведывательной группы моего мужа — " Славяне". Из-под обстрелов вывозили на российскую границу всех, кто просил нас о помощи. Распределяли продукты остро нуждающимся в них людям. Краматорчане в едином порыве поддерживали ополчение, всегда были готовы помочь.

- Как вы уходили из Славянска и Краматорска?

Вспоминать больно... Мы с "Бачей" привезли в Славянск гуманитарку, было 8 часов вечера. Муж сказал мне, что принято решение уйти из Славянска. Уже все потихоньку собирались... На свою машину с гуманитаркой мы грузили все, что можно, из нашей амбулатории плюс компьютеры, ноуты, оружие... Начался обстрел из "градов" по частному сектору микрорайона Артема... Горели дома, люди, всюду нечеловеческие крики и запах сожженных тел. Ужас!

Приехали домой в Краматорск, сделав крюк в 60 км, а в Славянске тем временем шел бой. Поняли, что наши выходят из Славянска. Они должны были к ночи добраться до Краматорска.

Выход, как я узнала позже, был ужасным. Чиновничье руководство города уперло первым, ополченцы пошли следом, причем проводник умудрился вывести колонну прямо на блокпост карателей. То ли специально он это сделал, то ли случайно... Наши танкисты разбомбили блокпост и приняли бой... В ответ "укры" накрыли из РСЗО (реактивной системы залпового огня).

В тот критический момент мой муж принял на себя руководство колонной. Выходило не только их ополчение, но и бойцы из Николаевки, Семеновки, было и много мирных граждан. Кто-то из толпы оказался "наводчиком"" и врубил в темноте фары, обозначив всю колонну. "Укры" ударили по ней из РСЗО... Конечно, началась паника. Мой муж выскочил из машины, раскидал всех по укрытиям. Как рассказала позже одна медсестра, "Батя" приказал всем бить фары и стопы на машинах, и дальше колонна шла в кромешной тьме. Вышли только в 4 утра. Он мне позвонил. Я заплакала от счастья, что жив!

- А потом решили уходить из Краматорска в Донецк?

Да, все объясняется очень просто. Внутри Краматорска — аэродром, укрепленная крепость с нацгвардейцами. Краматорск имеет огромное количество дорог на въезд в город. Все их нельзя не перекрыть, не взять под контроль. Поэтому город сдали...

- А почему сдали Славянск? Некоторые командиры считают, что город можно еще было оборонять.

Славянск сдали потому, что были разрушены коммуникации, еще оставалось много гражданского населения, а продовольствия — ноль. Город был в блокаде — оставались только две дороги, которые контролировали наши. Не было оружия дальнего действия И вообще силы были неравными. У Стрелкова не было другого выхода.

После выхода из двух городов мы встретились все вместе уже в Донецке, спустя 3 дня, во время похорон нашего погибшего снайпера. Мы скорбили по товарищу и одновременно радовались тому, что сами остались живы. В Донецке было уже сконцентрировано много оружия и гуманитарки, а взять этот город практически невозможно.

- Почему больше не стал воевать "Бабай"?

"Бабай" — Саша Можаев, казак из Белореченска. Сейчас он уже собрал в Крыму пополнение казачьей сотни и в ближайшее время появится у нас на фронте. Сформированный им казачий отряд недавно прошел парадным строем по главной площади Симферополя, перед тем, как отправиться к нам в Донбасс. Для "Бабая" долг чести — освобождать теперь уже родной ему Краматорск. Он должен отомстить хунте и укрофашистам за гибель "Динго", его лучшего друга и командира.

- А теперь по поводу перемирия. Верят в мир ополченцы, ты сама?

В прошлое перемирие мы потеряли Славянск и Краматорск. Оно дало возможность подтянуться войскам хунты. Так вот, имея столь горький опыт, хочу высказать свое личное мнение. Прошу четко понимать, что акт подписанный в Минске, — это не акт о перемирии. Это — акт о прекращении огня. По поводу этого договора хорошо сказал один из наблюдателей.

"Выполнить этот договор – значит смачно и сладострастно плюнуть в лицо каждому погибшему ополченцу или мирному жителю. Плюнуть в лицо всем тем, кто сгорел в Одесском Доме Профсоюзов. Плюнуть в лицо " "Горловской Мадонне" и её погибшему ребёнку. Плюнуть в лицо всем инвалидам, всем тем, кто в рассвете лет остался без рук, без ног или без глаз, всем, кто до конца своих дней теперь будет калекой из-за этой войны. Ну а потом – плюнуть в лицо жителям разбомблённых украинской артиллерией и авиацией домов. Всем тем, кто лишился работы, крова над головой и своей привычной жизни. Всем тем, кто лишился всего, и долгие месяцы хоронил своих друзей, родных и близких, хоронил мужей и сыновей. Кто не жил, а выживал после того, как в их край ворвалась война".

Да, мир необходим. Он необходим и Новороссии, и Украине. Эта война уже унесла слишком много жизней и принесла слишком много страданий. Но необходим именно мирный договор и последующий развод на два государства.

Выполнив минский договор, Новороссия сама, своими же руками совершит самоубийство. Надеемся, что договор этот проигнорируют на фронте, и Новороссия продолжит свою борьбу. Борьбу, которая приведет к настоящему Миру, к обретению настоящей свободы и независимости.

Прошу тебя, чтобы ты в нашем интервью вспомнил о тех, кто, несмотря на обстрелы и другие трудности, тихо и незаметно делает свое дело — вносит вклад в победу! Пусть знают и героических людях тыла: о Наташе (позывной "Оникс"), которая вместе с мужем вывозила и продолжает вывозить людей из-под обстрелов в Донецке, Ясиноватой, из Петровки, Марьинки. О семье Ксении Корчмы из Славянска, которая приняла 10 осиротевших детей и вместе с ними вытаскивала людей из разбомбленных домов Семеновки и других районов Славянска, о легендарной женщине с позывным "Дед Мороз", доставлявшей гуманитарку жителям Семеновки и ополченцам.

Пусть люди знают: мы победим в этой страшной войне!

Мы никому не отдадим свою землю!

Наше дело правое — Победа будет за нами!