Кровавый погром на Дальнем Востоке

Во второй половине XIX века Россия начала активно заселять юг Дальнего Востока. Реки Амур и Уссури отделяли российские земли от Китая.

Нельзя сказать, что российские границы были на замке. Сперва тоненьким ручейком, а потом и полноводным потоком на нашу территорию стали перебираться китайцы. За редким исключением это были честные труженики — крестьяне, рыбаки, ремесленники, которых гнали с родных мест злоупотребления чиновников, поборы феодалов и угроза голода.

♦ Царские власти не ставили особых заслонов на пути мигрантов — региону требовались рабочие руки, а китайцы не брезговали никакой работой, занимая вакансии грузчиков, сельскохозяйственных батраков, строительных рабочих, прислуги. Были и те, кто преуспевал на новом месте, открывая собственные ресторанчики и торговые лавки. Ярким примером успешной адаптации стал поселившийся в Хабаровске Цзи Фэнтай, принявший православие и превратившийся в крупнейшего купца и промышленника региона.

♦ Между тем в самой Поднебесной было неспокойно. Серия проигранных войн и неравноправных договоров, навязанных Китаю европейцами, поставила страну в положение полуколонии. Это порождало недовольство среди широких слоев населения, на чьи плечи легли все издержки, в то время как знать продолжала жить в роскоши и изобилии.

♦ 2 ноября 1899 года вспыхнуло общенациональное восстание ихэтуаней, или, как их назвали европейцы, боксеров. Бунтовщики двинулись на Пекин, призывая избавляться от засилья чужаков. Начались поджоги, нападения на иностранцев и принявших христианство китайцев.

В середине июня 1900 года повстанцы осадили Посольский квартал в Пекине, где находились европейские миссии. Китайские власти больше боялись ихэтуаней, чем перспективы конфликта с европейскими державами. Они поспешили объявить о поддержке боксеров и начале войны с Европой.

Все иностранцы в Поднебесной оказались либо в плену, либо в кольце осады. Страны, чьими подданными они являлись, стали спешно готовить ответные действия. Не была исключением и Россия, начавшая переброску войск в Маньчжурию.

Пока военная машина Российской империи приходила в движение, угроза нависла над одним из главных опорных пунктов в регионе — Благовещенском. Большая часть его гарнизона была отправлена на юг, в Харбин, куда стекались войска для подавления восстания. Благовещенск же опрометчиво посчитали местом безопасным, находившимся в стороне от разгоравшихся страстей. Можно представить, каково было удивление, когда в начале июля 1900 года китайцы обстреляли из пушек сперва подходивший к городу пароход «Михаил», а затем и сам Благовещенск.

На противоположном берегу Амура появилась толпа вооруженных и агрессивных китайцев. Началась настоящая паника. Ведь все время, пока восстание ихэтуаней набирало силу, местные газеты в красках расписывали сопровождавшие его жестокости.

Люди бежали из города, оружейные магазины оказались разграблены, судорожные попытки организовать ополчение были малоэффективны из-за воцарившегося хаоса.

Уже к вечеру первого дня обстрела появились первые убитые. Полицейские чины не только не препятствовали этому, но и одобрительно кивали: так, мол, им и надо, нечего злоумышлять.

Затем «желтой угрозой» решили заняться власти. Было принято решение отправить китайцев обратно на родину. Казаки, полицейские и добровольцы, собравшиеся для защиты города, отправились громить Чайна-таун. Людей избивали и силой вытаскивали из домов, не давая времени собрать даже самые необходимые вещи. Пылали китайские дома — фанзы.

Такой успех, впрочем, не разрядил обстановку. С подачи Константина Грибского, военного губернатора Благовещенска, на русском берегу Амура шли облавы на китайцев. Громили деревни, лавочки и ресторанчики, людей силком выгоняли с обжитых мест. По донесениям полицейских приставов, были убиты без суда и следствия более 440 человек — при этом цифры, скорее всего, занижены.

Только через несколько дней Грибский издал распоряжение: «Прошу разъяснить станичным властям, что мы ведем борьбу с вооруженными китайцами». А мирных — «никоим образом не обижать. Для спасения их жизни отправлять их на свою сторону в лодках или на паромах».

Но истерия закончилась лишь после того, как 19 июля в город прибыли регулярные войска. Армия перешла в наступление, перенеся боевые действия на территорию Китая.

Власти провели расследование, но наказанию за убийства подвергли только троих. Их уволили со службы. А «некрасивое дело», как назвали погром, замяли.