Последний звонок срочника Евгения Дёмина в службу спасения перед исчезновением

Прослужив всего месяц в армии, Евгений отправился на военные учения в Мулино. Через день после их окончания срочник бесследно пропал

«Оставил воинскую часть»
Новость о пропаже солдата-срочника во время учений на полигоне Мулино появилась в социальных сетях в конце сентября. Правда, тогда информация была совсем другой: распространившие её люди написали, что солдат якобы ушёл в самоволку и попытался уехать автостопом домой. Для его же блага его просили вернуться в военную часть:
После страшного случая в Забайкалье, когда срочник расстрелял своих сослуживцев, к внутренней жизни армии приковано особое внимание. Однако иногда страшные происшествия так и остаются внутри стен военных частей. Как, например, два месяца назад это случилось на полигоне Мулино, откуда в конце сентября пропал 19-летний срочник из Подмосковья. Парня быстро записали в дезертиры и даже заочно обвинили его мать в укрывательстве, но сейчас вскрылись куда более страшные обстоятельства его исчезновения.

Но в итоге ситуация оказалась гораздо страшнее и печальнее. Молодой человек действительно пропал, но при куда более пугающих обстоятельствах. К NN.RU обратилась мать пропавшего срочника Людмила, рассказавшая нам о том, что в действительности всё было иначе.

«Я сразу почувствовала тревогу»
Родился и жил Евгений Дёмин в городе Вятские Поляны — тихое и небольшое местечко в Кировской области. В прошлом году ему исполнилось 18, а в июне этого года его призвали в армию, как и положено, на год — служить в 4-й танковой гвардейской Кантемировской дивизии близ города Наро-Фоминск. По словам его матери, он и не думал уклоняться, и в армию пошёл охотно — даже говорил о том, что потом хотел бы пойти служить по контракту. Однако уже через месяц его дела на службе пошли не так, как он планировал.

Спустя месяц молодого человека отправили в Нижегородскую область — в Мулино, где в это время проходили совместные военные учения России и Беларуси «Щит Союза». Тогда-то, как утверждает Людмила, и начались странности: сперва сын начал как-то скованно говорить с ней по телефону, а потом пропал из военной части:

— 20 сентября этого года я разговаривала с сыном около 12 часов дня. Обычные вопросы: как служба, питание, какие задачи дают выполнять. Спросила, все ли хорошо у тебя? Сын как-то неуверенно ответил, что да, все нормально. Я повторно задала вопрос: не обижают ли тебя? Ответил также без энтузиазма, что нет, словно чтобы меня успокоить, чтобы не волновать. Но я почувствовала тревогу, что все-таки не все в порядке. Вечером в 20:30 этого же дня мне позвонили из части Наро-Фоминска и спросили, когда я с ним разговаривала в последний раз. Сказали, что на построение перед ужином не явился. Позже была информация, что в последний раз видели моего сына в этот день около трёх часов дня.

По словам матери, на неприятности в части молодой человек не жаловался, но говорить по телефону стал странно и отстранённо

В военной части, по словам женщины, первым же делом решили, что срочник решил убежать с полигона и отправился домой. Для порядка прочесали ближайшие леса, проверили все заброшенные дома и близлежащие деревни, но следов юноши так и не обнаружили. Но чуть позже Людмиле удалось узнать, что в день своего исчезновения сын звонил в экстренные службы с просьбой найти его:

— Через несколько дней у меня появилась информация, что мой сын в тот день, 20 сентября, около 19:30 сделал звонок в МЧС со своего телефона. Объяснил, как его зовут, из какой он части и что находится на территории полигона. Говорил, хочет вернуться обратно, но заблудился и очень сильно замерз и устал. Просил определить его местоположение, мне чуть позже дали прослушать запись. Ему предложили в МЧС развести огонь. Сын ответил, что кругом все очень сыро, развести огонь не получится. Далее идет информация, что МЧС военными не занимаемся, и якобы передали все в руки армии. Мол, ваш солдат, вот вы и разбирайтесь. А время шло. Он мог заблудиться и уйти в другом направлении, так как была уже ночь. Лес огромный и сориентироваться наверняка было сложно. МЧС точные координаты армии не смогли передать. Где именно его искали — вопрос, но места вокруг болотистые, а ночи уже были холодные. С ним могло случиться там что угодно.

В «Экстренной службе 112» нашим корреспондентам подтвердили, что такой звонок действительно был, пропавший срочник действительно звонил и просил определить его местоположение, после чего сообщение было перенаправлено в компетентные службы — в полицию МЧС и Единую диспетчерскую службу по Дзержинску.

«Хотел совершить суицид, но передумал»
Однако в действительности дело оказалось еще страшнее. Мы публикуем аудиозапись звонка Евгения Дёмина в службу спасения. Предупреждаем, людям впечатлительным не стоит её прослушивать. Судя по всему, у молодого человека была весомая причина покинуть часть, так как он хотел свести счёты с жизнью.

Мать Евгения до сих пор надеется и верит, что сын жив

«Ни солдаты, ни командование об этом не скажут»
Сейчас с момента исчезновения Евгения Дёмина прошло уже почти два месяца. За всё это время ни домой, ни в часть молодой человек так и не вернулся, и никаких вестей о нём нет. А Людмилой заинтересовались местные правоохранительные органы, пребывающие в уверенности, что она укрывает сына-дезертира. У самой же женщины на этот счёт совсем другое мнение:

— Что произошло на самом деле, до момента всего случившегося, я не знаю. Понятно, что ни солдаты, ни командование об этом не скажут. А известий от сына нет до сих пор. И я полагаю, что его никто не ищет. В части мне так и сказали — нанимайте частного детектива. На мой вопрос, если он не объявится, как мне дальше быть, ответили, что-то вроде «Через год объявите без вести пропавшим». Также все понимают, что армии такое ЧП совсем ни к чему. Тем более, прошли масштабные учения на полигоне накануне. И командованию нужно доложить, что все просто замечательно. А при звонке в ВСО Мулино мне и вовсе ответили, что все болота высушивать не собираются.

Людмила уже неоднократно писала обращения в Минобороны и Военную прокуратуру в связи с исчезновением её сына. Судя по документам, в Мулино их тоже получали

Формально поиски Евгения Дёмина продолжаются, но его мать уверена, что делается это только на бумаге. Сама же она надеется, что её сын до сих пор жив:

— Для меня сейчас самое главное, чтобы сын смог выбраться из леса — и найти его. Полиция и военно-следственный отдел полагают, что я прячу своего сына. Но это не так. Необходимо найти сына, конечно, правду он может тоже не сказать. Но спасать то его нужно, вся жизнь впереди. Лишь бы он был жив…