Почему в СССР был запрещен роман «Доктор Живаго»?

Борис Пастернак, до выхода «Доктора Живаго» отдававший предпочтение поэзии, по его словам, с нетерпением ждал окончания Великой Отечественной войны. Он предполагал, что в стране наступит яркая жизнь, связанная с серьезными переменами, что весь народ получит все то лучшее, что заслужил, участвуя в страшных битвах, и что впереди Советский Союз ждет невиданный расцвет искусства. Именно для такой страны он начал писать символический роман, повествующий о первопричинах революции. Как отмечают литературоведы, главный герой, Юрий Живаго, олицетворял собой русское христианство, тогда как главный женский персонаж Лара – саму Россию.
Однако первые читатели не смогли уловить замысел автора: для них роман оказался многословным и перегруженным. Зато задумку оценили на Западе: первые познакомившиеся с ним писатели отмечали, что «Доктор Живаго» позволяет иностранцу лучше понять Россию. Впрочем, позиция зарубежных мыслителей не только не поддерживала, а, наоборот, усугубляла положение Пастернака. Впоследствии изданный в Италии роман стал камнем преткновения между писателем и советской властью.
Что же могло не понравиться чиновникам в романе? По мнению экспертов, «Доктор Живаго» резко выбивался из общего ряда произведений того периода. В те годы в литературе процветал так называемый соцреализм, подчеркивающий достижения существующего политического строя. Вокруг этой темы так или иначе выстраивались многие направления: герои произведений должны были быть идейно устойчивыми и работающими на благо страны. Даже в детских и романтических рассказах хотя бы штрихом должны была проходить эта идея.
Что уж говорить о произведениях о революции или Гражданской войне – они должны были соответствовать генеральной линии партии. Поэтому Пастернак с его столь привлекательным главным героем, интеллигентом и аристократом, никак не вписывался в общий ряд. Более того, Живаго не собирался идеологически прозревать и становиться на сторону новой власти. Вместо твердой поддержки зарождающейся страны он демонстрировал неуверенность, терзания и философские поиски истины.

Попытка полноценного издания романа в СССР провалилась: сдавшийся Пастернак отправил рукопись представителям итальянского издания, что стало новым и одним из самых главных этапов в его жизни. Вскоре «Живаго» вышел на Западе и стал одним из самых популярных произведений во многих странах мира.
Узнав об этом, писатели и чиновники из СССР поспешили назвать роман антисоветским и клеветническим. Возможно, волна их гнева была бы не столь яростной, если бы не грянувшее в октябре 1958 года известие о том, что Пастернак награждается Нобелевской премией по литературе. И хотя в официальной формулировке не значилось название произведения, все понимали, что столь высокой награды он удостоен в первую очередь за «Живаго».
Это событие стало поворотной точкой в жизни писателя. На него сразу же обрушилась травля: президиум ЦК КПСС выступил с заявлением о том, что решение Нобелевского комитета является попыткой втягивания страны в «холодную войну». Статья в «Литературной газете» буквально кричала о том, что Пастернак получил свои «тридцать сребреников», согласившись стать рупором антисоветской пропаганды. Автора называли клеветником, циником и предателем. Редколлегия «Нового мира» посчитала лживым изображение революции и построения социализма в Советском Союзе. Писатели во главе с Александром Твардовским отмечали, что Нобелевская премия является политической акцией и никак не отражает таланта Пастернака.
Травля достигла такого масштаба, что к ней стали подключать простых пролетариев, которые на страницах газет клеймили писателя. Причем не факт, что они к тому моменту смогли познакомиться с его произведением. Находясь под давлением пропаганды и опасаясь высылки из СССР, писатель был вынужден отказаться от Нобелевской премии, о чем уведомил комитет.

Добившись своего, советское правительство предполагало, что отказ Пастернака станет знаковым событием для Запада: мол, писатель все осознал, остался верен идеалам социализма и отверг зарубежную премию. Однако жест автора остался практически незамеченным, зато травля Пастернака получила широкий общественный резонанс. За него вступились такие мировые величины, как Альбер Камю, Олдос Хаксли, Андре Моруа и Эрнест Хэмингуэй. Их коллеги отправляли письма в ЦК с просьбой прекратить преследование автора.
Что касается самого романа, то в нашей стране он был издан в 1988 году в тот самом «Новом мире», чья редколлегия за 30 лет до этого события выступала против писателя. «Живаго» выходил в первых четырех номерах, а после журнал опубликовал работу об истории его написания.
Стоит отметить, что, благодаря выходу в свет романа, упавший тираж журнала резко пошел в гору и достиг 1 миллиона экземпляров. Сотни тысяч советских граждан подписались на него в ожидании «Живаго». Очевидцы рассказывают, как в том году буквально в каждом вагоне метро Москвы сидели люди с синими книжечками «Нового мира» - они читали произведение, за которое еще пять лет назад их могли арестовать.