МЕГА-ЖЕСТЬ! Вот что бывает, когда рожей не вышел, а побывать в шкуре любимого персонажа очень хочется..))
Эх, и что фанатизм с людьми делает..))
Смотреть обязательно!
В результате катастрофы самолета авиакомпании Turkish Airlines в аэропорту Амстердама Схипхол, девять человек погибли и 50 ранены, 25 из которых тяжело пострадали. Всего на борту самолета находились 127 пассажиров, включая младенца, и семеро членов экипажа.
Boeing 737-800 авиакомпании Turkish Airlines, летевший из Стамбула, разбился в среду около 12.00 по московскому времени в аэропорту Амстердама. Самолет упал примерно в 500 метрах от посадочной полосы и раскололся на три части.
Погодные или технические условия не являются причинами, из-за которых произошло трагедия, как сообщает Управление гражданской авиации Турции.
Коко-де-мер - это сейшельский эндемик и символ островов. У них даже печати в загранпаспорт в виде этого самого морского кокоса.
Вы, наверное, его уже видели, но вряд ли вам на фотографиях попадались мужские цветки.
Так вот. Коко-де-мер, по словам экскурсоводов, растет только на одном острове. Но мы видели его на другом. На Маэ. В ботаническом саду. Там два самки растет и один самец.
Плоды самцов и самок похожи на эээ...ммм... Похожи. На. На фотографиях смотрите, на что похожи.
Устроены они так:
Мужские соцветия:
Macropinna microstoma - удивительное создание из морских глубин. Удивительна она тем, что ее голова абсолютно прозрачна.Уученые предполагают что таким необычным образом рыба оберегает свои глубоко посаженные глаза от хищников. Зрелище жуткое...
Все самые шикарные лимузины мира просто нервно курят в углу, по сравнению с этим сомалийским бронемобилем для VIP персон)
Так вот ты какая, дорога в Ад...)
Уличные художники продолжают отжигать. Представляю себе реакцию местных жителей))
Всем спасибо за присланное!
Разобрал все, что успел.
Присылайте ваши приколы и интересности с помощью этой формы
Прислал mumu29
Чижик-пыжик
На зятя своего, Борю, Серафима Павловна пожаловаться не могла. Зять был непьющий, добрый, даже пенсию тещину в семейный бюджет не включал. «Вы эти деньги себе на черный день собирайте, мама», – ласково говорил он. И Серафима с грустью думала, что она, когда этот день, не дай Б-г, настанет, благодаря Бориным заботам будет богата, как никогда в жизни.
Сам же Борис зарабатывал много, хотя еще при знакомстве Серафима никак не могла понять, что это за профессия такая – нападающий, и Аллочке пришлось объяснять ей, что по профессии Боря – инженер, но работать он начнет позже, когда кончит играть. А до того времени, объяснял Боря, нужно успеть и одеться как следует, и мир посмотреть, и квартиру обставить мебелью...
– Так ведь она у нас и так обставлена, – искренне удивлялась Серафима. – Вот шкаф стоит, кровать, пианино, этажерка, и еще есть три стула, просто их сейчас не видно, потому что мы на них сидим!..
– Ах, мама, – задушевно отвечал Боря, – может быть, это и кровать или, как вы говорите, этажерка, но только все это не мебель. Мебель – это совсем другое! Ну ничего, положитесь на меня, и через пару лет вы свою собственную квартиру уже не узнаете...
За каждый забитый гол зятю платили премию, и играл он, пока собирали на мебель, очень результативно. Первой из квартиры исчезла кровать, которую Серафима подарила Аллочке в качестве приданого, – и в тот же день Боря привез из магазина ящик, в котором оказалась дюжина полированных досок, огромная плюшевая подушка и примерно полведра шурупов устрашающего размера, вымазанных машинным маслом.
Появление этого добра Серафима встретила спокойно – в конце концов, спать на этих шурупах предстояло не ей. Значительно тяжелее было расставаться со старым трехстворчатым шкафом. Он напоминал молодость и уютные вечеринки с чаем, семечковой халвой и соседями. На этих вечеринках у каждого был свой «номер», в том числе и у шкафа: в самый разгар веселья, когда сосед Эдуард Евтихиевич начинал рассказывать леденящие душу истории про покойников (он был сторожем на кладбище и часто сталкивался с ними по работе), дверь шкафа безо всякой видимой причины с таинственным скрипом открывалась. Все замирали на своих местах, с ужасом ожидая, что же будет дальше. Но дальше не происходило ничего, и старый шкаф в такие минуты становился похожим на слегка выжившего из ума дедушку, который хотел развлечь гостей веселым фокусом, но помнил его только до половины...
Теперь «дедушку» решили поменять на «Хельгу». Копили на нее довольно долго, и когда до нужной суммы оставалось забить всего один гол, Боря пригласил на матч всю семью. И Серафима видела, как он забил его, и вся команда обнимала зятя, и тысячи совершенно незнакомых людей на трибунах целовали друг друга, будто радовались, что теперь наконец у Бори будет полный гарнитур.
Утром следующего дня состоялся разговор, которого Серафима давно ждала и боялась.
– Ну вот, – сказал Боря, удовлетворенно оглядев комнату, – а туда мы поставим торшер-бар, – и он указал на угол, где стояло пианино.
– Какой такой «торшер-бар»? – испуганно спросила Серафима, неуверенно выговорив незнакомое слово. – А инструмент куда?! Инструмент куда денем, Боренька?!
– Да поймите, мама, – уговаривал зять, – у нас тахта новая, «Хельга», к нам интеллигентные люди в гости ходят, а тут этот гроб с музыкой! Просто смешно, честное слово... Ну зачем вам эта рухлядь?!
– А этот... торшер-бар нам зачем? – упорствовала Серафима.
– Чтобы вино ставить, – объяснял Боря.
– Так ведь у нас никто не пьет...
– А торшер – чтобы книжки читать, – объясняла Аллочка.
– Так ведь у нас никто не читает...
– Ну, знаете!.. – отрезал зять. – На пианино у нас, слава Б-гу, тоже никто не играет! И вообще, я уже объявления повесил, сегодня покупатели придут.
И он ушел на тренировку.
– Не расстраивайся, мамуля, – сказала Аллочка и, подхватив на руки двухлетнего Сержика, понесла его на английский.
