Огромное небо

Он написал несколько оперетт, музыкальных комедий, кантат. Но больше всего прославился своими песнями, многие из которых стали шлягерами. Они и сегодня звучат со сцены, их поют за праздничным столом и просто потому, что у людей хорошее настроение.
Оскар Борисович часто улыбался. Потому что родился в «смешливом» городе под названием Одесса и жил на знаменитой Малой Артаутской. Да и вообще композитор был по натуре легким и веселым человеком. И музыка была ему в радость. Особенно, когда он чувствовал, что пришло вдохновение. Оно, словно птица, садилось ему на плечо и начинало нашептывать мелодию…
…Жил-был маленький мальчик. Отец у него был врачом и к музыке никакого отношения не имел. Но он хорошо играл на рояле, который стоял дома. Однако, инструмент часто простаивал без дела, потому что у доктора был много забот с больными. И поэтому на рояле стал упражняться маленький Кадик – так называли Оскара. Отец его слушал-слушал и решил, что у сына есть талант. Или, по крайней мере, способности.
Таких одесских детей вели к легендарному маэстро Столярскому, чтобы он посмотрел их, послушал и сказал свое веское слово. Ходила легенда, что его принял сам Сталин. Он лично вручил Столярскому орден Трудового Красного Знамени, ключи от автомашины и дорогой сервиз. На что Петр Соломонович якобы невозмутимо заметил: «Лучше бы вместо этого построили музыкальную школу».
Его просьбу выполнили, и он основал музыкальную школу для одаренных детей, которая сегодня носит его имя. Когда к нему привели маленького Кадика, Столярский был преподавателем Одесской консерватории. Петр Соломонович послушал его и сказал: «Доктор Фельцман, я буду заниматься с вашим мальчиком. Купите ему скрипку-четвертушку и приходите».
Все начиналось очень хорошо, но закончилось очень плохо. После нескольких занятий Оскар взбунтовался и сказал: «Больше к Столярскому я ходить не буду и играть на скрипке не хочу». Об этом он доложил и самому преподавателю. Тот удивился и спросил: «Почему ты не хочешь у меня заниматься? Разве я тебя плохо учу?».
«Нет, – ответил Оскар. – Просто я хочу играть не стоя, а сидя». Столярский не обиделся, а порекомендовал мальчику другого преподавателя – Берту Михайловну Рейнгбальд. У нее Фельцман задержался подольше – ее уроки игры на рояле дали свои результаты…

Оскар поступил в московскую консерваторию, он единственный в этом учебном заведении был Сталинским стипендиатом. Занимался у знаменитого композитора Виссариона Шебалина и уже на первом курсе концертировал. Играл концерты Бетховена, произведения Шумана, Шуберта, Рахманинова. Ему аплодировали…
Шебалин удивлялся, как быстро Фельцман «растет»: «Я подхожу к консерватории и вижу огромную афишу с твоей фамилией. Не успел ты и года еще проучиться, а поди ж ты...».
Кстати, когда Кадику-Оскару было шесть лет, его показали знаменитому Шостаковичу. Впрочем, он был еще не очень знаменитым, но уже многимипочитаемым. Шостакович приехал в Одессу, остановился в гостинице «Красная», и музыканты, знакомые отца Фельцмана ему однажды сказали: «Дмитрий Дмитриевич, тут живет один мальчик, который пытается писать музыку. Вы не могли бы его послушать?».
Шостакович тут же согласился и спросил: «Когда я могу пойти к нему в гости?» Он был совершенно не звездный и очень простой. К тому же Дмитрию Дмитриевичу было интересно, что это за мальчик такой? Шостакович отправился к дом Фельцманов.
Он послушал ребенка и сказал его отцу: «Со временем ваш сын может стать настоящим композитором, но надо, чтобы на первом месте в его жизни была музыка. Надеюсь, мы с ним еще встретимся».
Все сбылось. Музыка стала главным делом Оскара Фельцмана. И с Дмитрием Шостаковичем они виделись еще много раз. Дмитрий Дмитриевич обращался к своему молодому коллеге полушутливо: «Кадик». Но потом поправлялся: «Ох, извините, Оскар, я забыл, что вас уже переименовали».
…Первой песней, которая прославила Фельцмана, стали «Ландыши». Он написал ее, причем очень быстро, на слова Ольги Фадеевой и отдал певице ГеленеВеликановой. А сам уехал отдыхать на юг.
Он же не знал, что пока плавает в Черном море, в его дом стучится слава. Через две недели ему написали, что вся Москва поет «Ландыши, ландыши, светлого мая привет…».

Композитор приехал в Москву и услышал, как все поют его песню. Он и представить себе не мог, что когда-нибудь его мелодия станет столь популярной. Потом, конечно, привык…
Фельцман был на седьмом небе от счастья и вдруг… Его песню в газете назвали примером пошлости и безвкусия, мол, она плохо влияет на молодежь и так далее. Но критикой дело не ограничилось – «Ландыши» перестали звучать на радио, телевидении, песню исключили из концертов.
Потом, конечно, все улеглось. Прошло много лет. Тех, кто ругал песню, давно нет на свете, а веселая мелодия все еще жива.
За свою жизнь Фельцман написал… Впрочем, он и сам не знал, сколько у него было песен. Но главное – не количество, а качество. А оно всегда было высочайшим. Это относится к таким мелодиям, как «Фронтовики, наденьте ордена!», «Старые слова», «Венок Дунаю», «Разве тот мужчина», «Черное море мое», «Ничего не вижу», «Белый свет»…
Сын композитора Фельцмана – известный на весь мир пианист Владимир Фельцман. Когда ему было три года, он подошел к роялю и уже не отходил от него – как в свое время отец. Оскару Борисовичу пришлось купить пианино и поставить его в другой комнате–чтобы сын и отец не мешали друг другу.

Когда Оскар Борисович писал очередную песню, Вова стучал в дверь и спрашивал: «Папа, а когда ты умрешь, эта песня останется?» «Наверное, нет, сынок» – отвечал композитор. Так бывало много раз. И только однажды Фельцман-старший ответил не то что утвердительно, а с надеждой: «Может быть…».
Это было, когда он работал над песней «Я верю, друзья…». И дальше: «…караваны ракет помчат нас вперед от звезды до звезды. На пыльных тропинках далеких планет останутся наши следы…».
Фельцман написал эту мелодию на стихи Владимира Войновича. Песня впервые прозвучала за два дня до запуска первого в мире искусственного спутника. Потом ее взял с собой в космос Юрий Гагарин.
Песню пели дуэтом и Попович с Николаевым – каждый в своем космическом корабле. А когда они возвратились, руководитель СССР Никита Хрущев прямо с трибуны Мавзолея запел «Я верю, друзья…».
Сначала авторы хотели предложить песню Марку Бернесу. Но он куда-то запропастился – то ли был на съемках фильма, то ли уехал с концертами по стране. Тогда обратились к певцу и актеру Владимиру Трошину.
Он согласился. И песня быстро завоевала популярность – Трошин пел очень душевно и проникновенно…
Однажды Фельцману позвонил какой-то ответственный комсомольский товарищ и попросил написать песню о международном слете советской и монгольской молодежи в селе под названием Манжерок.
Но никто из поэтов не соглашался писать слова, потому что это слово не ложилось в рифму. Да и не знали они, где находится этот Манжерок. Одни говорили, что на Урале, другие думали о Сибири и Дальнем Востоке. А на карте ничего не значилось…
Оскар Борисовч совсем отчаялся, но борьбу за песню не прекратил. Сидел за фортепиано, что-то наигрывал. И вдруг в голове пронеслись слова: «Расскажи-ка мне дружок, что такое Манжерок?».
Композитор позвонил поэту Науму Олеву: «Вот послушай…» и прочитал эти строчки. Тот отреагировал мгновенно: «Отлично, Оскар, я уже пишу!».
И написал:

Расскажи ты мне дружок,
Что такое Манжерок.
Может, это островок
Может, это городок
Дружба это - Манжерок
Верность это - Манжерок
Это место нашей встречи
Манжерок.
И ведут сюда друзей
Сто дорог и сто путей
Ждут вас здесь улыбки, смех,
Песенка одна на всех…

Фельцману рассказывали, что песня «Манжерок» была очень популярна в Монголии, а на фестивале песни в Сочи представительница этой страны за исполнение мелодии завоевала премию.

Самой пронзительной и щемящей песней Фельцмана стала «Огромное небо». Слушать ее без слез трудно. Она основана на реальных событиях.
…Капитан Борис Капустин из Краснодарского края и старший лейтенант Юрий Янов из Смоленской области были ровесниками – обоим было по 34 года. Они проходили службу в 24-й воздушной армии Группы советских войск в Германии. Место дислокации – аэродром Финов, неподалеку от города Эберсвальде.
Утром 6 апреля 1966 года Капустин и Янов отправились в полет на реактивном бомбардировщике Як-28. Все шло нормально, но на высоте 4000 метров у самолета внезапно отказали оба двигателя.
Летчики пытались завести их, но безуспешно. Неужели это конец? Нет, выход из положения был. Можно было бросить машину и катапультироваться.
Но внизу были люди, тысячи людей. Летчики прошли Западный Берлин, самолет приближался к земле, и прыгать было уже поздно. Впрочем, летчики и не собирались этого делать. Они отчаянно пытались дотянуть до безлюдного места, чтобы никто не пострадал…
Последнее, что увидели два героя–дамбу и шоссе, по которому мчались машины. Самолет с трудом перевалил через асфальтовую ленту и рухнул в озеро.
О том, как советские люди ценою собственных жизней спасли тысячи людей, узнал весь мир. Их с почестями проводили в последний путь, и на прощальную церемонию пришло много благодарных немцев. Капустина и Янова посмертно наградили орденами Красного Знамени. Им поставили памятник, но не обычный, а музыкальный…

В 1967 году поэт Роберт Рождественский сочинил стихотворение, музыку к которому написал Оскар Фельцман. Так появилась баллада «Огромное небо».
Фельцман предлагал эту мелодию Юрию Гуляеву, Муслиму Магомаеву, Иосифу Кобзону. Но в итоге песню спела Эдита Пьеха. В 1968 году на IX Всемирном фестивале молодежи и студентов в Софии мелодия «Огромное небо» получила несколько наград.
Потом эту песню исполняли Марк Бернес, Эдуард Хиль и другие артисты. Но все же самым проникновенным осталосьисполнениеЭдиты Станиславовны. От него замирает сердце.
Когда звучит эта песня, вспоминается сам композитор – большой талант и настоящий труженик. Он оставил огромное музыкальное наследие, которым пользуются миллионы людей.

К Оскару Борисовичу Фельцману уместны строки поэта Василия Жуковского:

О милых спутниках, которые наш свет
Своим сопутствием для нас животворили,
Не говори с тоской: их нет;
Но с благодарностию: были.