Российская элита клянётся в верности не России, а Западу

Первая атака была оформлена в виде социал-дарвинистской пенсионной реформы с последующей серией сокрушительных оправдательных заявлений представителей разных эшелонов российской административной элиты. Возраст выхода на пенсию был сдвинут на пять лет. В нынешней демографической ситуации это означает сокращение времени дожития на пять лет, которое составляло прежде пятнадцать лет, и увеличение числа лиц, до пенсии не доживающих. Чиновники и партия власти заняли жёсткую оборону против общества по вопросу пенсий. Кто тонко, кто грубо и прямо, но все — твёрдо и категорично заявили российским гражданам, что у них отпала ещё одна нить, связывающая их с государством — привычная система пенсионного обеспечения по возрасту. В сочетании с отсутствием гарантий трудоустройства это выбросило за грань государственного интереса целые пласты граждан, предоставленных ныне сами себе в ситуации безвыходного положения, когда на работу их уже не берут, а на пенсию ещё не оформляют.

Испытавшим глубочайший психологический шок гражданам объявили, что пенсионная система в нынешнем состоянии экономики и демографии не в состоянии выдержать такое количество пенсионеров, и потому принят закон, по которому отныне содержать лиц предпенсионного возраста обязаны их трудоспособные дети. Государство с себя эти функции снимает и заявляет, что оно ничего не должно своим гражданам.

Атака на пенсионную систему — акт десакрализации государства в сознании населения. Государство хитрит со своими гражданами и снимает с себя обязательства о социальной заботе об их благосостоянии. Никакие уверения о том, что выжившие получат больше, российским традиционно коллективистским сознанием не принимаются. Мародёрская мораль подобных утвержденный глубоко претит народу. Традиции общественной солидарности являются в России архетипом коллективного бессознательного, и социал-дарвинизм в виде «Умри ты сегодня, а я завтра» отторгается обществом, но навязывается его либеральной элитой.

Второй удар колоссальной силы по государственному чувству и инстинкту нации нанёс Дмитрий Песков, пресс-секретарь президента. Преследуя цель успокоения элиты, он ударил с колоссальное силой по институту сакральности гражданства. Оправдывая не просто двойное гражданство популярного телеведущего и телевизионного руководителя Сергея Брилёва, а гражданство британское, то есть страны — смертельного врага и ненавистника России, Песков по сути убил само понятие верности стране через гражданство, превратив его в некую ничего не значащую регистрационную функцию налогоплательщика.

«Наличие другого гражданства здесь не является чем-то ущербным» — сказал Дмитрий Песков, защищая политический выбор главного интервьюера и пропагандиста главного государственного телеканала России. «Нам непонятна шумиха, которая по этому вопросу была устроена. Брилёв абсолютно ничего не нарушает, имея гражданство другой страны. Он не является государственным служащим, поэтому никакие ограничения на него не распространяются. Никаких оснований для, скажем так, окрашивания всей этой истории в такие тона нет. Наличие у Брилёва британского подданства не может являться поводом для обвинений или критики.» Песков назвал Брилёва «абсолютным патриотом», в действиях которого (а именно — в присяге на верность другому, вражескому государству) «ничего, собственно, предосудительного» нет.

И это позиция самой власти. Потрясённые российские граждане отныне узнали, что теперь и гражданство более не является священными узами, связывающими гражданина с Родиной предков, а является всего лишь инструментом налоговой инспекции, что понимать, кому начислять налоги. Заплатил — и делай, что хочешь.

Либеральная элита превращает Родину в циничную жену, которой плевать на мужа, живущего на две семьи, лишь бы приносил зарплату. И побольше. Объявить «абсолютным патриотом» лицо с двойным гражданством — это как объявить прекрасным семьянином двоежёнца. Если бы Песков назвал Брилёва «относительным патриотом», то это было бы ближе к правде, но звучало бы комично. И потому Песков сказал абсурдную вещь. И судя по всему, этого так и не понял.

Либералы десакрализировали всё. Они уничтожили священные понятия власти, религии, служения, долга, семьи и брака, пола. Теперь они добивают институт гражданства. Священным для них является лишь институт частной собственности. И потомку гражданство понимается как явление второстепенное, обусловленное местом нахождения этой самой частной собственности.

По сути, Песков заявил следующее: «Дорогие граждане! Отныне ваши обязанности перед Родиной — это налоги и служба в армии. Во всём прочем вас со страной проживания ничего больше не связывает! Живите в какой угодно стране, клянитесь кому угодно в верности, защищайте чьи угодно интересы, только не забывайте платить тут налоги. Деньги — это наше святое, а ваше святое нас не интересует».

Либерализм основан на крайнем индивидуализме, уничтожающем демократию как власть большинства. Всякая связь индивида с миром и обществом объявляется несвященной, и расчленение общества становится главной целью либерализма. По сути либерализм не нуждается в демократии вовсе. Демократия при либерализме есть средство защиты индивида от общества, а не средство легитимной власти большинства над меньшинством. При либерализме как раз господствует меньшинство.

То есть либеральная демократия совершенно извратила смысл слова «демократия», возникший в обществе традиции. Если «демос» Традиции — это качественное единство группы, то «демос» при либеральном Модерне — это искусственная совокупность атомарных индивидов, защищающаяся от власти большинства, от того, что и является «демосом».

Из этих идеологических установок проистекают все действия нынешней либеральной властвующей элиты, как бы она ни утверждала в Конституции, что идеология в России запрещена. Либеральная идеология не оформлена предметно в едином документе, но она является жёстким фундаментом власти. Советское общество было построено на основах не либеральной, а революционной демократии, а такое понимание демократии тождественно консервативно-традиционному. Именно потому СССР был лево-консервативным идеологическим оплотом. Лево-либеральные заносы были истреблены Сталиным, и потому его так ненавидят как либералы троцкисты, так и гайдаро-чубайсовцы. И потому правые консерваторы с левыми консерваторами находят общий политический язык и стоят государство на общих принципах. Если право- и леволибералы — антигосударственники, то лево- и правоконсерваторы — государственники и враги либерализма.

Россия — страна с дичайшим конфликтом антигосударственных либеральных элит и консервативным государственным народом. Демократия в России служит для защиты либеральных элит от консервативного народа. Реформы Владимира Путина постоянно упираются в либеральные элиты и постоянно сбиваются в темпе и направлении. Едва Путин объявляет курс на развитие страны, как немедленно либералы вводят коррекции, отбрасывающие начало развития на несколько лет. И так повторяться раз за разом всегда, когда страна пытается вырваться из удушающей либеральной парадигмы.

Что такое власть элиты, мы видим по Дональду Трампу, президенту США. Если даже там либеральные элиты полностью связали руки консервативному президенту, то что удивляться, что они это всё время делают в России? В либеральной России, как и в либеральных США, власть президента основана на бюджете, который формируется и расходуется на либеральных принципах элиты. Сила же президентов основана на рейтингах популярности, что заставляет их постоянно стараться всем понравиться, и если это удаётся, встревоженная элита немедленно нейтрализует на это навязыванием так называемых «непопулярных» законов.

Либералам в России удалось очень многое уничтожить, несмотря на сопротивление народной памяти и национальной психологии. Российская элита клянётся в верности не россиянам, а Западу. Это для Запада у них знаменитое медведевское «Свобода лучше, чем несвобода», а для россиян «Денег нет, но вы держитесь». Существующее чудовищное противоречие между государственными ценностями народа и ценностями правящей элиты выражается в период войн, когда народу нужно идти на фронт и жертвовать своими жизнями. Выясняется, что при либеральном господстве смысл жертв войны не понятен населению. Ибо сама элита давно стала гражданами вражеской страны. Священная война за Родину превращается в пошлую войну за сохранение денег элиты. Нация, в которой элита утверждает, что двойное гражданство — дело нормальное и не может являться поводом для обвинений или критики, неспособна выстоять в войне, где смысл смерти выше смысла жизни. Элита, защищающая своё двойное гражданство, пилит под собой сук, на котором сидит.