Споры о Сталине. Лучший друг физкультурников или кровавый тиран?

В СССР были праздники, которые нынче забыты. Скажем, 22 января — День памяти жертв Кровавого воскресенья. Или 3 сентября — День победы над Японией. 21 декабря государственным праздником не был никогда, однако трудящиеся Страны Советов его отмечали широко. Особенно в 1949 г. В год 70-летнего юбилея товарища Сталина газеты выдали наиболее полный список его неофициальных титулов — от «Мудрый вождь и учитель» до «Создатель учения о социалистическом государстве».
Разобраться в том, насколько эти пышные титулы соответ­ствовали правде, мы пригласили писателя и публициста, автора книги «Разговор по душам с товарищем Сталиным» Вячеслава Щепоткина.

— Вячеслав Иванович, есть версия, что знаменитый тезис «Товарищ Сталин — великий сподвижник и продолжатель дела Ленина» — всего лишь ширма, призванная подтвердить легитимность нового правителя, который, по сути, захватил власть.

— Тезис этот справедлив, но лишь отчасти. Соратник — да. Но продолжатель главного дела Ленина — мировой революции — нет. И Ленин, и Троцкий грезили мировой революцией. Россию Троцкий рассматривал как вязанку хвороста, которую надо бросить в топку этой революции. Так же считал и Ленин. Но Сталин, видя, как прогорели революции в Германии, Венгрии, Финляндии, понял, что эта идея неосуществима и надо строить социализм в отдельно взятой стране. А именно — в СССР.
Были у них расхождения и по принципам построения государства. Ленин был за союз независимых республик, имею­щих право на выход. Общие — только оборона и ­финансы. Сталин — за вхождение в РСФСР на правах автономии. Но вынужден был подчиниться.

— «Лучший друг физкультурников» — ещё один часто звучавший эпитет. Но что игравший только в городки Сталин мог понимать в спорте?

— Если иметь в виду тот взлёт физкультуры и спорта в СССР, то понимал. И судить можно не только по парадам, когда по площадям шли колонны красивой молодёжи. Сколько по­явилось стадионов, спортивных клубов, сколько проводилось соревнований разного уровня — от колхозных, заводских, районных до всесоюзных. Всё это делало страну физкультурно-спортивной. И никаких спортивных допинговых скандалов, позорящих страну перед всем миром, быть не могло. Всякий виновный в таком осквернении чести страны в лучшем случае валил бы лес в Сибири.

— Имеет ли хоть какую-то почву утверждение «Сталин — вдохновитель и организатор всемирно-исторической победы над фашизмом»? Многие уверены, что его заслуги сильно преувеличены.

— Победил в войне, конечно, народ. Но не зря у всех народов — от македонян и римлян до китайцев — есть поговорка: «Стадо баранов во главе со львом победит стадо львов во главе с бараном». Это не оскорб­ляет народы, в том числе наш, но показывает огромную роль лидера, вождя, руководителя. Не было ни одного крупного сражения — Битва под Москвой, Сталинград, Курск, освобождение нашей территории и победы на европейском театре войны, — подготовка к которым проходила бы без участия Сталина. Он знал не только всех ­командующих армиями и фронтами, но и многих комдивов, а на оборонном поприще — всех главных конструкторов, директоров военных заводов.
Разумеется, как глава Комитета обороны Сталин несёт ответственность за поражения первого периода войны. Но его роль как Верховного главно­командующего в дальнейших победах не оспаривается никем из крупных советских вое­начальников.

— После смерти Сталина в публичном пространстве зазвучали другие эпитеты — не менее яркие, но уже со знаком «минус». Например: «Кровавый тиран, уничтоживший десятки миллионов неповинных людей». Вместе с тем, беседуя в Кремле с А. Громыко 19 ноября 1957 г., Мао Цзэдун дал такую оценку Сталина: «В целом, по нашему мнению, Сталин имеет примерно 70% заслуг и 30% ошибок». А вы как думаете?

— Моё глубокое убеждение состоит в том, что за всё, что происходит на корабле и с кораблём, отвечает капитан. Ибо он подбирает команду и несёт ответственность за её действия. Однако обвинения Сталина в многомиллионных жертвах политических репрессий — ложь. В 1989 г. по поручению Горбачёва и Яковлева Академия наук СССР создала Комиссию по исследованию потерь населения в сталинский период. Для неё открыли до того строго охранявшиеся архивы ОГПУ-НКВД-МВД-МГБ. В состав комиссии включили и доктора исторических наук Виктора Николаевича Земскова. Включили, зная его критическое отношение к совет­ской власти. В расчёте на то, что человек с такой позицией подтвердит огромные цифры жертв сталинского террора. Ведь деятели «Мемориала» называли 12 млн невинно репрессированных: Александр Яковлев — 32 млн, Рой Медведев — 40 млн, а Солженицын — аж 55 млн: треть населения Союза.
Когда комиссия закончила работу, выяснилось, что за 32 года — с 1921 по 1953-й — за «контрреволюционные и другие особо опасные государст­венные преступления» были осуждены 4 060 306 человек. Из них к высшей мере наказания приговорены 799 455 человек. Это за 32 года!

Подобная справка была подготовлена ещё в 1954 г. для Хрущёва по его требованию. В ней было отмечено, что больше всего заключённых по политическим статьям было на 1 января 1950 г.: 2 760 095 человек. В о­сновном это власовцы, полицаи, «лесные братья» из Прибалтики. А в среднем численность заключённых колебалась от 1,5 до 2,5 млн. Имея на руках такие официальные сведения, Хрущёв тем не менее заявил, что перед смертью Сталина в стране было 10 млн заключённых. Вот каковы были ненависть этого человека к Сталину и страх собственного разоблачения! Ведь не зря даже ярый антисталинист Яковлев заявил, что «крови на совести Хрущёва не меньше, а по сравнению кое с кем и больше».
Никита Сергеевич был среди тех, кто требовал от Полит­бюро во главе со Сталиным разрешить создание внесудебных «троек». Чтобы три деятеля — партийный секретарь, начальник местного органа НКВД и прокурор — могли без промедления решать, виновен человек или нет. И «тройка» Хрущёва «заработала». В Москве и области, где Никита Сергеевич был первым секретарём, она выносила в день расстрельные приговоры сотням людей. За два года эта «тройка» репрессировала 50 с лишним тысяч человек. А что он творил на Украине, где оказался первым секретарём! Лично составлял списки «врагов народа». В итоге было репрессировано 167 тыс. человек.

Но Хрущёву было всё мало. Он написал письмо Сталину: «Дорогой Иосиф Виссарионович! Украина ежемесячно посылает 17–18 тыс. репрессированных. А Москва утверждает не более 2–3 тыс. Прошу Вас принять срочные меры. Любящий Вас Н. Хрущёв». Сталин ответил: «Уймись, дурак!» О­днако Хрущёв продолжал настаивать: вам в Москве не видно, что видим мы на местах. Карательная страсть так обуяла будущего критика репрессий, что он в присутствии членов Политбюро обратился к Сталину: «Я вторично предлагаю узаконить публичную казнь на Красной площади».
Несколько десятилетий Сталина обвиняют в том, что именно он развязал террор 1937–1938 гг. В своей книге «Разговор по душам с товарищем Сталиным» я рассказываю о том, кто требовал этих репрессий, кто их проводил. Этим человеком был не Сталин. Но его вина в них, несомненно, есть. Повторюсь насчёт капитана и корабля. Главным организатором происходившего тогда был глава НКВД Николай Ежов. Но именно Сталин выбрал его на смену Генриху Ягоде. И сильно ошибся. Цена этой кадровой ошибки — десятки тысяч человеческих жизней. Так что велик Иосиф Виссарионович, но у великого человека и ошибки немалые.