Неизбежные последствия грабежа

http://tass.ru/obschestvo/5256005

Я так уверенно говорю про местных жителей, так как любовь к халяве проявляет даже высшее руководство страны. В самом деле, зачем кропотливо настраивать экономику, заманивать иностранных инвесторов, выстраивать комфортные условия для ведения бизнеса? Взять всё, да поделить!

Некоторые наивные души полагают, что всё дело в санкциях, которые накладывают на Венесуэлу американцы. Замечу на это, что дефицит талончиков на проезд ровно никак с санкциями не связан — талончики можно было закупить и в России, и обошлись бы они всяко дешевле, нежели бесплатная работа метро. Причина проблем Венесуэлы абсолютно прозрачна: экономическая политика «грабь богатых» неизбежно приводит к бедности. Как показывает опыт других стран, ставивших такие эксперименты ранее, максимум, чего Венесуэла сможет в итоге добиться — стабильная, тяжёлая бедность, с закрытыми границами, принудительным трудом, слаборазвитой промышленностью и вечным дефицитом элементарных товаров.

Обратите внимание: речь сейчас не идёт про моральную сторону вопроса. Спорить с левыми по поводу этики сложно. Социалисты без труда докажут, что грабить награбленное — это святой долг каждого порядочного человека, и что если у богатого взять немножко — это не грабёж, а делёжка. Речь идёт сейчас не про справедливость, а про последствия махания шашкой.

Мы можем любить акул большого бизнеса, ненавидеть их или относиться к ним нейтрально, однако упрямые факты доказывают, что попытка грубо ограбить их путём пересмотра итогов приватизации или ещё каким-нибудь способом неизменно заканчивается экономической катастрофой.

Именно этим, собственно, и полезны страны типа Зимбабве, Венесуэлы и ЮАР. Их примеры протрезвляют горячие головы, переводя дискуссию с уровня абстрактных теорий на уровень суровой практики. Суровая практика показывает, что жизнь простых граждан связана с жизнью капиталистов несколько иначе, чем полагают сетевые фантазёры. Теоретики полагают, что если отобрать у богатого сто монет, эти деньги пойдут сотне бедных, каждый из которых получит по одной монете. Практики видят, что если отобрать у богатого сто монет, он простой уедет из страны, отнятые у него деньги растворятся непонятно где, а бедные неожиданно для себя перейдут из разряда бедных в разряд нищих.

Всё вышесказанное, впрочем, не значит, что мы должны начать штудировать Айн Рэнд и, вообще, поддерживать социальный дарвинизм. Нам стоит сделать шаг в сторону от теорий и посмотреть на страны с более-менее нормальной экономикой — на Китай, на Европу и даже на США с Японией. Изучив опыт этих государств, изучив их ошибки и успехи, мы сможем выбрать более-менее надёжную дорогу.